Горький привкус Арабики ч9

[Мирабэль]

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета: Се Верный
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси

***

Я проснулся относительно рано. Солнце уже взошло, но жара еще не успела разойтись по полной. Мужчина рядом все еще спал на спине, левой рукой обнимая меня. Его черные волосы были взъерошены и взлохмачены, грудь мерно вздымалась.
Аккуратно, стараясь не разбудить, я поднялся с ложа и про себя чертыхнулся - задница ныла отменно. Гневно посмотрел на араба, и тут в голове мелькнула совершенно шальная мысль.
Это мой шанс. Один из миллиона. Пускай он глупый, даже невозможный. Я все это понимал, но даже если девяносто девять и хрен знает сколько сотых предвещали провал, то все равно оставалась одна тысячная доля процента на свободу. А это уже не ноль. У меня не было раньше и такого шанса!
Стараясь не шуметь, я надел на себя свою одежду. Совершенно случайно мой взгляд остановился на перстне. Подарок.
«Снять или оставить? Думаю, оставить, если что, деньги мне пригодятся» - подумал я.
Почти на носках пробрался к выходу, приоткрыл занавеску шатра и замер. Ноги словно вросли в землю.
«Миша, беги отсюда, пока можешь!» - кричал мой внутренний голос. Но я не мог сделать и шагу. Всего лишь порог - та тонкая грань, которая, возможно, разорвет что-то шаткое в моей душе, то жгучее чувство в моей груди, которое страшит меня хуже любого наказания. Я стоял рядом с человеком, который купил меня, сделал рабом, поимел в конце концов, про унижения я вообще молчу. Все это понимал разум, но... в моей душе все кричало, чтобы я не смел убегать. Почему? Что со мной? Я не понимал до конца. Точнее не так. Я догадывался, но вот признаться, что меня, гордого и свободолюбивого человека, сломили, сделав послушной диванной собачкой, было выше моих сил!
- Далеко собрался? - сонный, слегка хриплый голос за моей спиной для меня как гром среди ясного неба. Если и был шанс, то я своим самобичеванием его упустил. Идиот!
- Я в туалет хочу, - наспех соврал я, но мужчина лишь усмехнулся.
- Это с таким-то лицом? Я бы поверил, скажи ты, что хочешь бежать или что-то в этом роде... Ты не умеешь врать, Микаил, - сказал араб, приподнявшись на локтях и наблюдая за мной. Весело ему, наверное.
- Думай, как хочешь, но я хочу в туалет, - пробубнил я.
Так правильнее, лучше не спорить.
- Выйдешь на улицу и справишь нужду прямо так? - вот теперь он уже издевался. Козел.
- А ты хочешь, чтобы я нагадил тебе в угол, как маленький котенок? - прорычал я.
- Ну, - в глазах его мелькнули огоньки раздражения. Кажется, он злится. - Тогда я накажу тебя, как следует.
И чего это он бесится? Ах да, собственность начала вести себя по-хамски, перешагивая рамки заданной игры? Тогда нет, я тебя добью!
- После твоих слов мне действительно захотелось нагадить, но только тебе в ботинки... или в постель.
Его глаза стали похожи на две громовые тучи. Оказывается, мы умеем и так. Но я не был идиотом и решил быстро ретироваться из шатра, тем более действительно хотелось в туалет.
Сделав все свои дела, я вернулся в шатер. На улице уже было градусов тридцать, солнце опаляло кожу. Кое-где ее уже начинало щипать, и это спустя минут десять.
Мужчина был раздражен и уже одет, он злобно посмотрел на меня, а ведь у нас еще впереди целый день. На лице араба промелькнула тень удивления, а после он устало вздохнул:
- У тебя лицо уже слегка обгорело.
Я потрогал кожу, слегка тянуло, но не больше.
- Мы сейчас поедем обратно в Дубаи, вот, - мужчина протянул мне платок и длинную тунику. - Надень, так хоть не обгоришь.
- Зато с жары спарюсь, - сказал я, надевая этот балахон на себя, но, взяв в руки арафатку, замялся. Я понятия не имею, как это надевать на голову.
Увидев мою растерянность, Саид аккуратно забрал и намотал на моей голове тюрбан, оставив прорезь лишь для глаз. Словно я женщина.
- Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? - поинтересовался я, а араб рукой приподнял мой подбородок и тихо ответил:
- Я не спрашивал твоего мнения, - сказал, как отрезал. Сволочь.
Мы вышли на улицу, где стояли вчерашние два верблюда. Вечером я не заметил, что, когда Саид ехал, второй был привязан к первому, так что теперь хоть сам поеду, а не поддерживаемый мужиком, как красна девица.
С третьей попытки я все-таки сел. Араб ничего не говорил. Не смеялся, не комментировал, но также он не спешил мне помочь. Со стороны, наверное, забавно смотреть так на человека?
Мы ехали почти час, за это время я проклял все на свете, начиная с дикой жары, заканчивая противным животным, ехать на котором было жутко неудобно. В добавок ко всему я жутко хотел есть, о чем настойчиво сообщал мой желудок. Со вчерашнего обеда еды он не видел.
Добравшись до стоянки бедуинов, где Саид, видимо, и брал животных, мы оставили верблюдов. Я был несказанно рад, у меня все болело, особенно задница. Так что, слегка прихрамывая, мы вышли к знакомому внедорожнику, где нас ждал почему-то взволнованный Икрам.
- Мой господин! Наконец-то! - начал говорить управляющий, но, завидев меня, на секунду замялся. - Нам нужно поговорить.
Тонкий намек, что не моих ушей дело. Я пожал плечами, мол больно надо и сел в машину. Хотя, сказать по правде, любопытство так и распирало.
Я не слышал ничего, но видел, как помрачнело лицо Саида. Что-то его взволновало не на шутку. Закончив разговоры, араб сел рядом со мной.
- Я еду по срочным делам, остаток дня с тобой проведет Икрам и покажет достопримечательности Дубай.
- Но... - попытался я выяснить что случилось, но резко осекся, увидев взгляд Саида. Хозяин. А с ним не спорят. Обидно.
Мы весь день гуляли с управляющим, он рассказывал мне о старых площадях, мечетях, истории, но мне было все равно по большей части. Так что ближе к вечеру мы поехали домой, где я, поужинав, сразу завалился спать. Лишь под утро я почувствовал, как кровать прогнулась под весом чьего-то тела, и спустя мгновение я ощутил легкое горячее дыхание на моем затылке, сильные руки обняли меня покрепче, не давая обернутся. А мне и не надо. Я и так знал кто это.
- Ты меня задушишь, - сонно пробурчал я. А в ответ был лишь тихий смешок. Так мы и заснули.

***

Теперь Саид весь в делах и заботах. Он дома набегами, появляясь только поздно вечером, а то и ночью. Естественно, о сексе речи не идет, но каждый день его заканчивается у меня в постели. Приходит и падает спать, вот так просто и не затейливо.
Мне разрешены теперь кое-какие привилегии. Я теперь не на домашнем аресте, а спокойно могу выезжать в город, правда, в сопровождении Азамата или Икрама и еще пары охранников, но так лучше, чем сидеть в четырех стенах.
Сегодня я решил прокатится на верблюдах. У Саида было несколько своих. Сначала было непривычно и немного мышцы болели, но постепенно я освоился, как с теми же танцами когда-то.
В моей поездке меня сопровождал Икрам. Вообще, это должен был делать Азамат, но не хотелось развлечение превращать в каторгу, которая вполне могла закончиться летальным исходом одного из нас.
Около дома стояла незнакомая машина. Это точно не один из автомобилей Саида. Я их все знаю. Видимо, у нас гости. В дверях к нам подлетел управляющий гаремом и увел Икрама в комнату для гостей. Я лишь пожал плечами, мне как бы все равно, так что со всей наглостью я плюхнулся на один из диванов в холле. Мышцы немного устали, да и жара доканывала, так что поваляться не казалось плохой идеей.
- Что это за мальчишка?! - недовольно спросила по-арабски какая-то женщина, а я удивлено посмотрел на нее. Представительниц слабого пола я видел тут только на кухне или среди тех, кто периодически делает мне маникюр. Но ни одна из них не позволяла себе так по-хозяйски обращаться ко мне.
- Госпожа, это... - попытался сказать что-то Икрам.
- Я итак знаю, - устало ответила женщина, а я приподнялся на локтях и уставился на нее во все глаза.
Он сказал «госпожа»?!
Передо мной стояла арабка в длинной бордовой одежде, в руках у нее красовался аналогичного цвета платок. Она кто-то из родственников, раз позволяет себе тут снимать с себя хиджаб. Во взгляде читалось нескрываемое презрение и даже некая толика ненависти. На вид ей было около тридцати восьми-сорока лет. Это что, жена Саида? Насколько же она его старше?
Икрам стоял за ней и немного ерничал, жестом намекнул, что я должен встать. Неохотно, но придется делать.
- Ты не сказала, что сегодня приедешь, - голос Саида неожиданно раздался из входной двери.
Мужчина стоял в деловом костюме и раздраженно смотрел на женщину перед собой. Завидев его, Икрам почему-то поспешно удалился из помещения.
- Саид, скажи на милость, что ты творишь? - в голосе женщины читался укор. Как-то странно, что она так разговаривает с мужчиной.
- Я должен перед тобой отчитываться? - недовольство Саида не знало границ. - Ты не принадлежишь моей семье. Ты часть семьи твоего мужа.
В голосе Саида был лед, тот самый, который я не мог выносить, даже если он говорил не со мной. Я от неожиданности съежился, а арабке хоть бы что. Вот стальные нервы!
- Именно, но своими действиями ты добьешься, что тебя проклянут. А кому нужна жена из опозоренной семьи? Он разведется со мной! - женщина не кричала, но голос бил хлыстом, как голос Саида.
- Ты жена шейха, Вафия.
- Поэтому ты должен думать, что делаешь! - женщина сжала в руках платок со всей силы, Саид сел на кушетку, где только что лежал я.
Я попытался ретироваться и незаметно уйти, но араб пригвоздил меня к месту своим голосом.
- Микаил, я разрешал тебе уйти? - голос бьет как хлыст, рассекая мою душу. - Сядь, - роняет араб, указывая мне на пуф перед собой.
- Саид, ты что собираешься решать семейные вопросы при... - арабка смотрит на меня, чуть не кипя от гнева, но пытается подобрать слово, - при постороннем?!
- Ты что, будешь указывать мне в моем доме?
Вопрос мужчины заставил Вафию лишь поджать губы. Ответить-то ей нечего.
- Дядя Джабаль в ярости, - она тяжело вздохнула и добавила: - Брат, прошу тебя, подумай, что ты делаешь. Ты сейчас должен быть не здесь. Твои поступки порождают пересуды, имя нашей семьи могут втоптать в грязь. Если тебе плевать на всех, подумай хотя бы о детях Заида и Мактума, они наши братья! Или подумай о своей младшей сестре, о Сании. Ей еще выходить замуж! Кто возьмет ее, если род будет опозорен?
- Это касается меня. Я решу все проблемы. Не желаю слушать твои проповеди. Я не наследник рода. Передо мной еще два старших брата. А что делать у себя дома, я решу сам и без вас. Ты закончила?
- Саид... ты же знаешь, что я люблю тебя, брат.
Но араб ничего не ответил, лишь промолчал. Видно, обиделся. Вафия надела на голову платок и ушла. Как только закрылась дверь, повисло неловкое молчание.
- Я... могу идти к себе? - поинтересовался я. Ситуация, мягко говоря, нервировала.
- Нет.
Вот и что я должен делать? Это приказ, как к вещи. Я не выношу этого! Начинаю злиться, но изо всех сил стараюсь молчать. Араб сейчас в бешенстве, а в этом состоянии он способен на многое.
- Я не знал, что у тебя есть сестра. Я сначала подумал, что это жена, - начал я, пытаясь прервать воцарившееся молчание, но лишь все испортил. Мужчина резко встал и со всего маха отвесил мне нехилую оплеуху. В голове зазвенело, а щека вспыхнула тысячей иголок.
- Какого черта?! - взъерепенился я, а в ответ араб лишь вжал меня в пуф и отвесил еще одну пощечину.
- Замолчи. Тебе никто права не давал открывать свой рот. Ты будешь говорить, когда я этого пожелаю, - почти шипит Саид и тут же отвешивает третью оплеуху. Я хочу вывернуться и дать в рожу ему, но он лишь скручивает меня сильнее. - Не забывайся. Кто ты и что ты.
Мужчина резко отринул от меня и ушел, а я лишь сжался в комок, потирая ушибленную щеку.
- Микаил, нужно приложить лед, - послышался голос Икрама, видимо, он вошел в комнату, завидев вылетевшего отсюда Саида.
- Да катитесь вы со своей мнимой заботой куда подальше! Задолбали! - сорвался я на управляющего и, подскочив, ринулся в свою комнату.

***

На лице красовались синяки. Его Высочество явно постарался! Почти каждый день я мотался то в город, то еще куда. Лишь бы не сидеть тут. Было тошно и противно. Говорил о любви? Чушь! Я явно не первый наложник и не единственный, кто слышал подобные слова от Саида.
Сегодня я обшастал почти все магазины в поисках обуви. Да, мне могли принести - только попроси. Но вот именно этого я и не хотел делать.
Вернувшись домой с кипой вещей, меня ждал неприятный сюрприз в виде Джимма, который о чем-то плакался сидящим в гостиной Фазилю и Рубиано. Завидев меня, мальчик как с цепи сорвался и с остервенением кинулся на меня, врезав кулаком в челюсть. Не сильно, скорее неожиданно. Придя в себя, я залепил пацану такую затрещину, что тот откатился. Мальчик не плакал, все-таки мужское в нем что-то еще есть. Он лишь встал и снова бросился на меня с кулаками. Слуги и оба наложника пытались нас разнять, через пару минут это даже удалось. Латиф и Фазиль еле удерживали Джимма, который вырывался и истошно орал:
- Да будь ты проклят! Это ты во всем виноват! Это из-за тебя! Я был всегда первым и единственным, а тут появился ты, и все носятся с тобой, как с писанной торбой! Да кто ты вообще такой!
- Все, Джим, хватит, ты только сделаешь хуже, - египтянин пытался его успокоить, но это было бесполезно. - Успокойся же ты! - крикнул Фазиль, когда Джимми начал от него отбиваться.
- Что тут происходит?! - взревел, как сирена, влетевший в комнату Азамат. А я впервые в жизни был рад этому чудищу.
- Азамат, - парень вырвался и кинулся к управляющему. - Ну почему?! Почему господин отказался продлевать контракт?
Я застыл. О чем это он? Вообще не понимаю! Избалованный ребенок! Ему там Саид что-то подписать отказался, а я виноват?!
- Успокойся и веди себя достойно, - негр жестко ответил, отталкивая парнишку от себя. Видимо, не я один, к кому он питает такую «любовь». - Это желание господина. Закон для всех в этом доме.
Парень совсем сник, но мне его не было жаль.
Слуги помогли подняться ему и проводили в свою комнату. Азамат ушел, бурча что-то себе под нос и буравя меня недовольным взглядом. А меня съедало любопытство. Надо спросить у Фазиля.
- Слушай, а о каком контракте шла речь? - поинтересовался я, а египтянин уставился на меня, как на идиота.
- О контракте, по которому он живет тут семь лет. Он тебя что, так сильно пришиб... - парень осекся, увидев, как вытянулось мое лицо. Я был в шоке! - Постой, у тебя что, нет контракта с господином Саидом?
Фазиль, видимо, сам не мог в это поверить и аж присел от удивления, потирая переносицу.
- Меня похитили и продали на рынке! Я думал все здесь такие же! - взревел я, не понимая, что творится.
- Что?! Тебя купили на черном рынке?!
- Черном или белом, откуда я знаю!
- Нас не крали, мы сами решили пойти на это и через посредников были проданы господину, который с каждым из нас заключил официальный договор. И продлевал его каждый год. У нас даже пособие назначено, мы его получаем ежемесячно на карточку.
Мои глаза стали походить на огромные блюдца. То есть все здесь по сути свободные люди! Они могут уйти, если того пожелают они или хозяин, и только я тут, как табурет или тумбочка?!
Я начал нервно хихикать и сползать на пол, обхватив руками свои колени. Сказать, что я был шокирован, значит ничего не сказать!
- Не могу поверить... Саид связался с контрабандистами, - причитал Фазиль, а мне его хотелось придушить, лишь бы заткнулся.
- Чем тебя это так удивляет?
- Он никогда не марался в этом. Один раз свяжешься и больше уже не отмоешься.
Поменялось ли мое положение, когда я узнал правду? Нет. Ни капельки. Но ощущение, как будто, простите, в душу насрали. Одно дело, когда думаешь, что все в таком же фиговом положении, как ты сам. Но вот выясняется, что лишь ты такой «везунчик» и живешь тут на правах раба, вещи, игрушки и далее по списку. А сейчас я смотрю на остальных с нескрываемой завистью - они могут уйти, но не я. Официально я умер. Мои мечты о свободе, наверное, так и останутся лишь иллюзией. Как сказал Фазиль? Один раз свяжешься и больше не отмоешься? Тогда, что можно сделать с утратившей товарный вид вещью, когда придет время? Утилизировать и больше ничего.
Египтянин сел рядом со мной, он не сказал больше ни слова и правильно сделал. Я уткнулся лицом в свои колени. Спустя полчаса я, так же не проронив ни слова, поднялся и, не прощаясь, ушел в свою комнату, провожаемый сочувствующим взглядом наложника.
Через неделю Джимм покинула дом Саида.

 

***

Все было как на автомате. Как только со скулы сошел синяк, меня повели к арабу. Не было никаких разговоров, прелюдий или чего-то душевного. Просто секс, сухой и механический процесс по удовлетворению своих потребностей. После меня отправляли к себе, так что я больше не нежился до утра в кровати мужчины.
Я ощущал себя грязной шлюхой, но еще больше грязи отпечатком ложилось на душу. Больно и мерзко.
Еще несколько раз я видел в доме Вафию, она все-так же ругалась с Саидом, который после этого выплескивал свое раздражение на мне.
Сегодня все куда-то уехали. Не было ни Икрама, ни Азамата, ни хозяина дома. Только слуги. Я решил воспользоваться предоставившейся свободой и прогуляться по саду, но не по тому, который раскинулся у меня под окном, а за пределами гарема. Я накинул на себя светлую рубашку и длинные до пола брюки. Сейчас я больше походил на слугу, нежели на постельного мальчика.
Я расположился на одной из лавочек в тени деревьев. Наслаждаясь пением птиц и пытаясь найти хоть какую-то гармонию, чтобы закрыть зияющую рану и пустоту в моей душе.
Мое внимание привлек какой-то хруст в кустах, справа от меня. Подталкиваемый любопытством, я заглянул и, мягко говоря, обалдел.
Там прятался мальчик, на вид ему не больше пяти лет. Он немного испугался, завидев меня, но потом начал любопытно разглядывать. На нем была дорогая арабская одежда, непослушные черные волосы взлохматились, и он иногда забавно морщил нос, когда отдельные пряди лезли в янтарно-карие глаза. На правой щеке красовалась небольшая царапина, видимо, оставленная одним из шипов растущих здесь роз. Легкое покраснение было еле заметным на бронзовой коже.
Я заслышал быстро приближающиеся шаги и чей-то женский голос, зовущий кого-то по имени Мансур.
Мальченка тут же попытался спрятаться за моей спиной. Я не успел даже прийти в себя от шока, думая, откуда тут может быть маленький ребенок, как перед собой увидел весьма красивую молодую арабку. На лет ей было не больше двадцати шести лет. Она удивленно и испуганно уставилась на меня. Женщина была без платка, на ней была надета оливкового цвета туника.
Она попыталась поймать малыша, который принялся от нее удирать, но арабка запнулась об один из корней и чуть не упала, если бы я не успел ее поддержать.
Все бы ничего, но почему именно в эту секунду должны были появится Азамат, Икрам и Саид, да еще и в сопровождении Вафии.
Женщина тут же шарахнулась от меня, как от прокаженного, и кинулась к Саиду, причитая о чем-то. Извиняясь и вообще чуть не рыдая.
Насколько я понял, она пыталась объяснить, что тут произошло. Женщина извинялась, что я до нее дотронулся. Вот что за бред? Нет бы мне спасибо сказать. Неужели лучше было бы упасть на землю и расшибить себе нос?
Саид чуть ли не отшвырнул ее от себя, подошел ко мне и со всего маху и при всех врезал мне. Это была даже не пощечина, а именно удар в ту самую скулу, на которой он не так давно уже оставлял свой автограф в виде синяка. Че, блин, соскучился, скотина?
- Какого черта ты творишь! Ты... самозабвенный ублюдок, совсем с катушек съехал?!
- Икрам, уведи отсюда Фируз, Вафию и Мансура! Живо!
Я никогда его не видел таким прежде: зрачки были расширены от гнева, ноздри чуть вздымались, а вена над виском вздулась.
Все случайные соучастники происшествия тут же ретировались. Азамат поймал мальчонку и быстро ушел в дом, Икрам же проводил двух женщин: сгорающую от гнева Вафию, которая взглядом полным ненависти прожигала меня, и плачущую женщину, которую, как я понял, зовут Фируз.
Руки Саида сомкнулись на моей шее и сдавили так, что я начал задыхаться. Он совсем с ума сошел! Эта скотина меня убьет!
- Да как ты посмел прикоснутся к моей жене?
- Саид... я... - хотел оправдаться, но говорить было неимоверно тяжело.
- Заткнись! - араб наклонился как можно ближе к моему лицу и уже почти шипя добавил: - В этот раз ты получишь ровно столько, сколько заслужил. Я не буду больше с тобой церемониться! Азамат! - мужчина крикнул как можно громче, и через пару секунд во дворике появился управляющий гаремом.
- Да, Господин, - голос негра был слегка взволнован.
- Он заслужил наказание. Запри его. Я разберусь позже.
Внутри меня все похолодело. Какого черта! А главное - за что?!
- Слушаюсь.
Азамат подошел к нам и араб наконец отпустил меня, дав глотнуть воздуха и прокашляться, но уже через пару секунд мои руки были заломлены за спину управляющим.
- Да, и вот еще что, - добавил Саид, отряхивая руки, словно не душил меня, а в грязи копался. - Отправь Вафию и Фируз домой. Мансур пусть останется.
И с этими словами он ушел, наградив меня напоследок взглядом полным презрения и отвращения.
- Доигрался, мальчишка, - процедил сквозь зубы Азамат.
- Какого черта вообще? Я просто помог ей не упасть! - я был в отчаянии, еще неизвестно, что придумает Саид.
- Ты не смел прикасаться к женщине! Это оскорбление для нее и господина! - взревел негр.
- Нет, было бы лучше, чтобы она упала, да?!
- Ты дотронулся до женщины, принадлежащей другому мужчине! Это фактически измена! Ты не только на себя навлек гнев повелителя, идиот, но и на нее! Наказываются оба участника греха.
Все, я сыт по горло этой идиотской страной! Какого хрена творится у них в головах!
Азамат затащил меня в какой-то погреб, или что-то вроде того, переоборудованный под своего рода камеру. Наверное, раньше здесь хранили что-то, но сейчас тут не было ничего кроме коробок, сырости и решеток на окнах. Дверь была сделана из толстого дерева и закрывалась на ключ. Но каково было мое удивление, когда меня не просто заперли, но и приковали к железным кольцам, свисающим с перекрытий на потолке в центре комнаты. Пытался ли я сопротивляться? Пытался, но управляющий врезал мне со всей дури в живот, так сильно, что я аж просел, шипя вслух маты в его адрес.
И в этой унизительной позе меня оставили наедине с собой.
Как там говорится? Жизнь, как зебра: полоска белая, полоска черная, а потом хвост и полная жопа? Не знаю, кому как, но на мой взгляд я дошел именно до стадии, если не полной задницы, то хвоста точно. Стоило мне лишь чутка привыкнуть и смириться, как в одно мгновение жизнь полетела, как по наклонной. Все было относительно размерено и спокойно, до того прихода Вафии. Что она сказала Саиду, что ему снесло так башню? И почему мне так больно от всего этого?
Провисев около часа, у меня уже затекли руки, вдобавок я сильно замерз, да и в туалет хотелось.
Но тут щелкнул замок на двери, и вошел Саид собственной персоной, волоча за собой длинную плеть. Внутри все похолодело. Он же не собирается...
- Микаил, - начал он тяжелым голосом палача. - Ты знаешь, какое наказание за прелюбодеяние или измену?
- Ты говоришь так, будто я с ней спал, - ощетинился я.
- Заткнись. То, что ты сделал, считается непотребным поведением и карается равносильно измене. Так знаешь или нет? - спросил он и, не дождавшись ответа, сказал: - Восьмьюдесятью ударам плетьми.
Если бы я не был прикован к кольцам, то попятился назад или же дал деру. Я испуган, не знаю куда деться. Меня пугает не боль, а то, что если араб перейдет эту черту, то для наших странных отношений это будет точкой, после которой нет возможности что-то изменить или вернуть в более-менее нормальное русло.
Но мужчина шаг за шагом медленно, словно предвкушая, приближался ко мне. Оказавшись прямо перед моим лицом, он резко и безжалостно разорвал на мне рубашку и зашвырнул ее в дальней угол камеры. Я невольно сжался в ожидании удара, но его не последовало. Открыв глаза, я увидел Саида, который внимательно смотрел на меня.
- Ты прилюдно опозорил меня и мою жену, - Саид говорит тихо, но лед в его голосе... казалось, что еще секунду - и без того нетеплое помещение покроется инеем.
- Твою жену? - я истерично засмеялся. - Твою жену, говоришь?! А где же была твоя жена все это время? Ты о ней даже не вспоминал! Ты жил тут, развлекаясь то с одним мальчиком, то с другим, покупая себе дорогие игрушки! Да, и не смотри на меня так, сейчас я все скажу, что накопилось за это время. Хочешь сказать, я оскорбил тебя тем, что поймал ее, когда она падала? Может, и выглядело это недвусмысленно, но, прости уж, так меня воспитали. Я не из тех подонков, которые пройдут мимо и не помогут женщине в трудную минуту. Считаешь это оскорблением? Ради бога, но знай, я бы сделал так еще раз, и не для того, чтобы отомстить тебе, мне это не в одно место не уперлось!
- Мальчишка, ты забываешься, - предостерег меня араб, но меня уже понесло.
- Ах да, точно, как так твоя персональная ночная подушка, или хрен его знает с чем ты меня там ассоциируешь, посмела открыть рот на его величество Саида Рахмана Первого? Спустись уже на землю! Да, ты купил меня на черном рынке, но и ты не царь. И Бог, и планета не вращается вокруг тебя. Хочешь бить? Да пожалуйста! Меня кнутом не испугаешь, но оставь жену свою в покое. Хочешь кого-то наказать - бей меня, в конце концов ты бы все равно не отказал себе в этом удовольствии. Да, Саид?
- Защищаешь ее? Как благородно, Микаил. Всего лишь помог, говоришь? А уже строишь из себя благородного рыцаря, - араб с каждым словом повышает голос и в конце резко обходит меня со стороны, замахивается и бьет со всей силы плетью.
- М-м-м-ф-ф, - прикусив губу, простонал я. - Сволочь!
- Не смей. Приближаться. К моей. Жене. Ты. Принадлежишь. Мне!
Каждое слово сопровождалось ударом плетью, я уже даже не сдерживался и кричал во весь голос. Сколько ударов уже? Десять? Пятнадцать? Боль была такая, что, казалось, снимают кожу, и с каждым новым ударом становилось все тяжелей и тяжелей дышать.
Понимает ли Саид, что на самом деле просто ревнует свою жену ко мне? Как же какой-то раб посмел посягнуть на святая святых - на мать его сына? Черт! Больно-то как!
Одно я знаю точно: я сбегу от тебя, Саид. Меня больше ничего тут не держит. Я разыграю свою партию, выжду момента и уйду, как и планировал с самого начала.
В какой-то момент удары прекратились, и вместо них я ощутил что-то влажное и горячее, дразнящее и мучающее кровавые раны на моей спине. Очень похоже на... язык?
- Не трогай меня! - закричал я, но араб меня не слушал, он с силой сдернул с меня штаны и руками приподнял ягодицы.
Так хотелось пнуть его, но у меня не было после пытки никаких сил: ни моральных, ни физических. Так что араб отстегнул меня, и я безвольной куклой рухнул на холодный пол, ударившись сильно коленкой.
Одно резкое движение - меня ставят в унизительную позу на четвереньки. Он руками раздвигает мои ягодицы и смачно плюет прямо на сжавшиеся от ужаса отверстие.
Одно дело наказать, но другое насиловать! Не смей, Саид!
Но он очень даже посмел и почти одним движением вошел в меня, заставляя заскулить от боли. Об удовольствии не стоило даже заикаться, араб с силой натягивал меня на свой член. Я не выдержал напора и упал, а он навалился всем весом сверху, я ощущал его горячее дыхание на затылке, губы на своей спине, оставляющие влажный след поверх борозды от плети.
Еще толчок... два... три... сбился со счета... Да блин, когда же ты там кончишь!
Но он вдруг замирает и просовывают руку под меня, нащупывая мой орган. Вот только не надо делать вид, что понял, что творишь, скотина! Заканчивай там и отваливай уже!
Но он плавно начал скользить по головке, дразня ее пальцами, вызывая волну желания, заставляя кровь приливать к такому чувствительному месту, обостряя все ощущение и отодвигая боль в заднице на второй план.
Мое тело вновь предало меня, уступая знакомым рукам мужчины. Он плавно толкнулся, задевая простату, вынуждая стонать. Боль не ушла никуда, конечно, удовольствие ее не перекрывало, но смешивалось в ней в сумасшедшем танце. Еще одно движение внутри, чуть быстрей, а рука на моем члене становится настойчивей. И постепенно я сдался этому урагану.
Саид с громким стоном кончил, рукой помогая мне догнать его. Он лежал сверху и целовал мой затылок и выходить из меня явно не собирался.
- Микаил, мой Микаил, - горячий шепот, от которого глаза начали предательски щипать.
Не делай так! Если бьешь, то бей, но не говори после таким голосом, будто я что-то значу, будто я занимаю важное место в твоей жизни. Не надо! Ведь все это ложь! Ведь я все уже решил. Я сбегу от тебя. Пожалуйста, не лишай меня решимости!
Приведя дыхание в порядок, он наконец поднялся, а я все так же лежал, уткнувшись лицом в пол и пустыми глазами созерцая стену напротив. Слышу краем уха, что он уходит, и через несколько минут меня забирают слуги и Икрам.
Они молчат, просто несут меня, как куклу на руках, в мою комнату. Укладывают на постель. Внутри пустота, даже не больно. Лишь понимаю одно: пути назад нам больше не будет.

@темы: Горький привкус Арабики, Ориджинел