Горький привкус Арабики ч5

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета: Се Верный
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси
Статус: в процессе редактирования

***

Я проспал почти весь день, но, на удивление, никто меня не пытался разбудить и вытурить из хозяйской комнаты. Когда я разлепил веки, то долго не мог сообразить, где я нахожусь, но буквально через пару секунд воспоминания минувшей ночи накинулись на меня, вгоняя в стыд и заставляя натягивать одеяло почти до ушей.
Попытка встать закончилась моей безоговорочной капитуляцией: задница болела так, словно у меня там растет кактус. Видимо, услышав грохот от моего падения, в комнату влетели воодушевленные Икрам, Азамат и Латиф. Похоже, эта парочка арабов приучила и слугу дежурить под дверями.
- Микаил, как твое самочувствие? - ехидно пропел Азамат, вызывая дикое желание запустить в него подушкой или чем-то потяжелей. И если бы не мое нынешнее состояние, я бы это и сделал.
- А ты угадай с трех раз, - бурчал я.
- Господин разрешил тебе остаться здесь до вечера, - вид у Икрама был более спокойным, нежели у управляющего гаремом, но вот в глазах мелькали легкие искорки удовлетворения.
- Чудно, потому что иначе вы бы меня потащили обратно на своем горбу.
- Если ты себя так плохо чувствуешь, то я могу тебе посоветовать средство, которое в дальнейшем поможет уменьшить боль в...
- Ну уж нет! - не удержавшись, я перебил Азамата. - Ты сейчас хочешь мне втюхать мазь от геморроя? - ехидно поинтересовался я.
- Ну, мазь есть и она в ванной комнате, но я имел в виду другое, - негр, казалось бы, издевается надо мной, но вот направление полета его мысли я пока не улавливал.
- И что же ты хотел мне посоветовать?
- Чтобы болело меньше, надо чаще этим заниматься, - вот тут у меня сдали нервы, и я хотел было кинуться за подушкой, но тут же осел от резкой боли, громко матерясь и охая, в ответ на что негр начал громко хохотать. Что сказать? Скотина!
- Господин, позвольте проводить вас в ванну, - Латиф подошел и аккуратно помог мне подняться.
Раньше я думал, что моя ванная комната огромна, но по сравнению с той, что у Саида, моя - это так, душевая. Размеры поражали, а главное, мне даже страшно было прикасаться к этой сантехнике. Еще больше меня удивил тот факт, что мне разрешили здесь помыться без боязни, что жалкий раб осквернит это чудо техники.
Латиф тоже был, казалось, на крыльях счастья. Вот не знаю, с чего бы ему радоваться, что меня, простите, сегодня ночью, что называется, и в хвост и в гриву...
Когда я залез в воду, то принялся разглядывать свое тело, и тут мне захотелось утопиться со стыда. Слуге были видны абсолютно все отметины, оставленные его господином. Моя грудь, живот и ноги были просто усыпаны засосами, кое-где даже остался легкий след от зубов, правда, не помню, чтобы ночью он пускал в ход зубы.
Я смог немного совладать с собой, мотивируя тем, что слуга уже все видел, но мое возмущение тут же вернулось, когда он вытащил откуда-то медицинскую мазь и предложил обработать, где надо. Я по своей наивности сначала подумал, что речь шла о синяках, но мальчик, смущаясь, намекнул, что надо помазать как снаружи, так и внутри.
Пунцовый, как рак, я выхватил этот злосчастный тюбик и выставил парня за дверь с криками, что сам справлюсь. Но когда я все-таки нанес ее на палец и попытался его ввести в задницу, то кроме громких матов в голове ничего не было. Несколько унизительных и болезненных минут - и я смог вздохнуть спокойно, отмечая про себя, что, простите, туалет на ближайшие пару дней станет моей персональной пыткой.
Ближе к вечеру я смог доковылять к своей комнате в сопровождении Икрама и Латифа, Азамат же ушел куда-то. К полуночи ко мне заглянул Икрам, у меня к нему накопилось много вопросов, в том числе почему он сразу не сообщил мне, что человек, о котором я ему рассказал, и есть Саид. Но помимо этого мне не давали покоя слова, сказанные хозяином дома. Они впивались в мой разум и не позволяли думать, хотелось беситься, причем именно из-за того, что он был прав. И кажется, я решил все-таки доказать даже не Саиду, а скорей себе, что я все еще живой человек, а не игрушка или кукла.
- Икрам, можно тебя попросить, но чтобы это оставалось между нами? - араб ставил чашку чая на маленький столик и удивленно посмотрел на меня.
- Конечно, только смотря какого рода просьба.
- Ничего криминального. Я хочу, чтобы ты научил меня арабскому и вашим обычаям, - мужчина видимо не поверил, что я это сказал. Его глаза были похожи на кофейные блюдца, после чего я увидел всполох какого-то восторга и радости.
- С удовольствием! Только, Микаил, почему ты хочешь сохранить это в тайне?
- Потому что не хочу, чтобы Саид сделал неправильный вывод. Я хочу доказать кое-что себе, но не ему, - у меня не было желания уточнять, но, видя непонимание в глазах Икрама, которого явно не устраивал такого рода ответ, я решил добавить, ведь все же я ему многим обязан: - Хочу доказать себе, что я все еще живой.
Араб лишь кивнул, но, кажется, его радовало то, что я пришел к такому решению. Слава богу, он не стал задаваться вопросом, что надоумило меня. Вряд ли я бы стал пересказывать ему диалог с Саидом.
Пока пили чай, мы долго не могли прийти к решению, когда же проводить эти самые занятия, да еще так, чтобы оставить их в тайне. В итоге мы договорились, что в те дни, когда я ночую у себя в комнате, Икрам будет будить меня около шести утра, и мы будем заниматься вплоть до девяти. А если я буду у Саида (при упоминании меня передернуло), решено было, что ближе к вечеру за ужином. Еще я попросил араба, чтобы мне в комнату принесли гитару и, если можно, поставили пианино. Мои пальцы явно соскучились по музыкальным инструментам и требовали это исправить. Дома в России у меня была только гитара, и я периодически брал ее в руки и что-то напевал. Лена не очень любила это, точнее ей надоело, так что обычно это происходило пока она бегала по магазинам и салонам с подругами.
Мы разговорились с Икрамом, меня всегда интересовало, кем же он является в этом доме, если насчет Азамата я выяснил уже давно, то вот его никак не мог решиться спросить, хотя и живу здесь несколько недель. Оказалось, Икрам тоже управляющий, только всего дома, и в отсутствие хозяина он остается здесь, что называется «за главного». Раньше на нем был и гарем, но, когда в гареме появился третий наложник, а именно Джим, времени катастрофически не хватало следить за всем. Так что Саид пришел к выводу, что для гарема он наймет еще одного человека. Более интересной новостью стало то, что Азамат когда-то тоже был наложником.
По рамкам гаремных мальчиков практически пенсионер - в свои тридцать шесть лет. Вот хоть убейте, не представляю себе этого негра, развлекающего в постели своего хозяина, хотя, если честно, я месяц назад и себя не мог представить на этой должности, так что чем черт не шутит.
Беседа затянулась, я рассказал о себе, о своей жизни, про Лену и про то, как меня шантажировал Ахмед. В глазах араба читалось сочувствие, но он пытался меня утешить тем, что теперь у меня новая жизнь, а старую надо забыть. Утешил, ага...
От наших разговоров нас отвлекло какое-то движение за моей дверью, и в комнату ко мне заглянул никто иной, а Саид. Мое сердце панически застучало и убежало куда-то вниз. Я еще не поправился после минувшей ночи, так что мысли о том, что он, видимо, хочет сотворить со мной и сегодня, вызывали приступ паники. Наверное, у меня было написано все на лице, так как, взглянув на меня, араб засмеялся и перебросился парой фраз со своим управляющим, после чего подошел ко мне и резко впился в губы прямо на глазах у немолодого мужчины. Может, Саида и возбуждала мысль, что со мной не наедине, но меня она лишь больше пугала. Я, конечно, не юная девственница и порой сам вытворял такое, о чем даже говорить неловко, но вот факт того, что меня целует мужик, смущал неимоверно. Наконец оторвавшись, Саид прошептал у самых моих губ:
- Спокойной ночи.
После чего они ушли вместе с управляющим, оставив меня в состоянии легкого шока. Ну ничего! Как ты сказал... доказать, что я не кукла, а свободный человек? Можешь быть уверен. Ты задал теперь мне достойную цель, и впервые за последнее время у меня появилось то, что можно назвать смыслом жизни.

 

***

Икрам разбудил меня в половину шестого, сказать по правде, я малость отвык от таких ранних подъемов и встал с кровати далеко не с первого раза. Видимо, поняв, что так я не хочу просыпаться, Икрам куда-то ушел и через несколько минут внес поднос, на котором стоял ароматный горячий кофе.
Занятия проходили с интересом, хотя не могу сказать, что язык мне давался. Мне было действительно трудно изучать арабский, это я еще понял, когда Саид, тогда известный мне как Рахман, пытался научить меня азам.
На лице Икрама то и дело мелькала легкая улыбка, когда я пытался запомнить очередное неизвестное мне слово, видимо, мое русское произношение действительно было смешным для его уха, но надо отдать ему должное, он был терпеливым учителем. Самой большой проблемой для меня стала письменность, во-первых, для меня было просто пыткой писать справа-налево, так еще и сами буквы для меня выглядели одной сплошной непонятной закорючкой.
Около девяти часов наше занятие закончилось, управляющий резко встал и унес с собой поднос, и надо сказать, что сделал он это вовремя. Буквально через десять минут после его ухода ко мне в комнату заглянул Латиф, которого весьма удивил мой довольно бодрый вид, несмотря на ранее утро.
Приняв ванну и позавтракав, я решил прогуляться по гарему, надеясь, что в это время не встречу других его обитателей. Мои надежды провалились, когда, заглянув в библиотеку в поисках новой книги (в своей комнате я прочитал все, кроме тех, что были на арабском), я застал там Фазиля, играющего в шахматы. Он сидел, склонившись над доской, и тщательно вглядывался в фигуры, словно в поисках хоть какой-то лазейки. Казалось, для него ничего не существует, кроме него и шахмат. Видимо, найдя то, что он искал, он победно улыбнулся и, взяв одну из фигурок, передвинул ее на другую клетку, после чего он снова задумался в поисках какого-то решения.
Я понаблюдал за ним достаточно долго, не знаю почему, но меня это в какой-то степени завораживало. Он не просто играл за двоих, а переживал своего рода маленькую жизнь, он умело переключался и казалось, что, когда он брал в руки белые фигуры, он искал способ привести их к победе, но беря в руки черные, то тут же начинал думать о том, как сокрушить своего мнимого соперника.
В какой-то момент он ликующе улыбнулся, поправил очки, сделал последний ход и гордо объявил: «Шах и мат», а после, глубоко вдохнув, откинулся в своем кресле и лишь тогда увидел меня. Фазиль резко переменился в лице, мне даже показалось, что он смущен тем, что я стал свидетелем его маленькой страсти.
- Доброе утро. Ты мог бы ради приличия сообщить о том, что ты тут, - Фазиль снял очки и убрал их в футляр, мерно покоящийся рядом с игровой доской.
- Ты, думаешь, услышал бы? Тебя, казалось, и пушкой не отвлечь от игры, - я улыбнулся и подошел к стеллажам с книгами в поисках чего-нибудь интересного.
- Наверное, ты прав, - юноша улыбнулся и, снова нацепив на себя маску равнодушия, добавил: - Обычно никого не встретишь в такое время в библиотеке.
- Ага, именно поэтому я сюда и пришел так рано. И я думаю, что моя причина совпадает с твоей, - я вытащил книгу, которую еще не читал (это был кто-то из европейских авторов), и принялся за поиски еще одной, чтобы лишний раз не приходить сюда.
- Ты прав, - Фазиль наблюдал за мной, и я чувствовал его взгляд, который впивался мне в спину. Ощущение, мягко говоря, неприятное, - а где твой слуга?
- Латиф? Я попросил его принести сок, - я вытащил вторую книгу и уже собрался уходить, как в комнату зашел тот, о ком мы сейчас говорили, неся на подносе графин, наполненный рубиновой жидкостью, и небольшой стакан. Завидев меня в компании другого наложника, мальчик начал осторожно поглядывать то на меня, то на Фазиля. Наверное, боится, что снова начнется скандал, как в мою последнюю встречу с Джимом.
- Микаил, не хочешь сыграть со мной в шахматы? А то играть в одиночку довольно скучно.
Я удивленно посмотрел на наложника, так как буквально несколько минут назад видел, как он был увлечен этой игрой, и все это было очень далеко от понятия «скучного» времяпровождения.
- Извини, я не умею играть в шахматы.
- Я научу. Присаживайся, - Фазиль передвинул шахматную доску и аккуратно выставил все фигуры на место. Мне ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и согласиться.
Не могу сказать, что был в восторге от игры. Юноша объяснил мне правила, но мне было немного неудобно играть, так как сами фигуры отличались от привычных. Они были выполнены в какой-то восточной манере и все были вырезаны из какого-то камня, а сами походили на замысловатые башенки, покрытые узорами. Фазилю нравилась игра, это безусловно, он в запой рассказывал о ней, помогал мне, подсказывая, какой ход был бы лучшим. Мне это надоедало, так что довольно быстро я сдался. И наконец смог выпить сока, который принес мой слуга. Кстати, сам Латиф стоял около входной двери и внимательно наблюдал. Весь его вид говорил, что он на взводе и готов в любой момент к моей ссоре с наложником.
- Кстати, Микаил, откуда ты? - Фазиль снова откинулся в кресле и, видимо, решил переключиться с игры на беседу.
- Из России. А ты?
- Россия... Наверное, тяжело тебе в здешнем климате, - араб, казалось бы, где-то в своих мыслях и не замечал заданного мной вопроса, но, спохватившись, соизволил на него ответить: - А сам я из Египта.
- И каким же ветром тебя угораздило стать наложником? - в голосе начали мелькать небольшие капельки яда, а сам я скрыл едва уловимую ухмылку за стеклом бокала и отхлебнул кроваво-красную жидкость.
- Этот вопрос не стоит задавать никому в гареме, так как вряд ли кто-то ответит, а настроение испортит однозначно, - проинформировал меня юноша, сам при этом сохраняя свое спокойствие, будто бы данный вопрос вообще его никаким боком не касается.
Я лишь пожал плечами, хотя с этим я был согласен, спроси меня кто-то об этом, послал бы далеко и надолго.
- Скажу так, - неожиданно начал Фазиль, видимо, решив коснуться этой запретной темы, - я первый из наложников Повелителя. Я живу здесь почти семь лет.
У меня перехватило дыхание, хотя по сути наложник не сказал ничего сверхъестественного, но осознание, что он здесь столь долгий срок, натолкнуло меня на мысль, что и мое обитание здесь может быть дольше, чем я мог предположить даже в самом худшем варианте.
- И тебя не смущает, что помимо тебя у Саида еще трое?
- А что? Ревнуешь? - Фазиль впился в меня тем самым взглядом, проникающим в душу и выволакивающим все наружу, на лице у него играла какая-то ледяная ухмылка, заставляющая поежиться.
- Скажешь тоже. - фыркнул в ответ и перевел свой взгляд с собеседника на свой стакан. - Просто я подумал, что если ты так долго с ним, то тебе неприятно, что кроме тебя у него есть и другие.
- Нет. Я счастлив тем, что имею. Тем более, я удовлетворяю те запросы Повелителя, которые никто кроме меня удовлетворить не в силах, - юноша ухмыльнулся и тщательно смотрел на мою реакцию. Меня взбесили его последние слова, так как я не могу понять, о каких именно запросах он говорит и какую цель он ставил, сообщая данную информацию мне. Он словно испытывал меня в поисках ответа и похоже его нашел, так как в его глазах промелькнула тень удовлетворенности. Подобно той, что появлялась, когда он, играя в шахматы, находил лучший из возможных ходов.
- Господин Фазиль, хозяин желает вас видеть. - сообщил вошедший в комнату слуга. Неужели Саид еще дома?
Юноша встал и, окинув меня оценивающим взглядом, удалился, я же сидел еще минут пять, после чего, резко вскочив, схватил выбранные книги и чуть ли не бегом направился в собственную комнату.
Как оказалось, мне уже принесли и гитару, и поставили пианино. Я решил, что струны меня немного успокоят. Я взял инструмент в руки и принялся наигрывать одну из любимейших мной песен, в какой-то момент меня это сильно увлекло, и я стал подпевать.
Ближе к вечеру ко мне пришел Икрам, и мы снова принялись за наши занятия, только в этот раз за чашкой хорошего чая мы обсуждали особенности культуры Востока. Точнее управляющий говорил, а я жадно, словно губка, все впитывал. Он даже принес мне Коран, который якобы мне поможет в будущем, когда я освою язык. Я честно заявил свое отношение к религии и к Богу в частности, на что мужчина лишь покачал головой. И наш разговор плавно перетек в своего рода идеологический спор: Икрам отстаивал свою точку зрения в вопросе веры, я же свою. За этим милым занятием нас застал Азамат, вошедший в мою комнату.
- Микаил, господин желает видеть тебя, - я недовольно глянул на темнокожего мужчину. Что такое? Саид поиграл с одним, сейчас хочет с другим? Да пошел он!
Я в ответ лишь фыркнул, но одного взгляда на Азамата мне хватило, чтобы понять, что будет в случае моего непослушания.
Меня отвели в гостиную Саида, где я и застал весьма странное зрелище. Хозяин дома сидел в легкой рубашке и домашних брюках на очень низкой кушетке, а перед ним на подушке сидел Фазиль, и они играли в шахматы. Завидев меня и слуг, Саид жестом подозвал меня. Предугадав мое сопротивление, Азамат сильно пихнул меня локтем в спину, вынуждая идти.
- Я слышал, тебя сегодня учили игре в шахматы.
- Да, но мне не нравится эта игра, - сообщил я, скрестив руки на груди, как бы стараясь обороняться хотя бы словесно, но это лишь вызвало ухмылку на лице Саида.
- Мммм... - задумчиво протянул араб, а на лице его первого наложника промелькнула какая-то заговорщицкая улыбка, - я попробую изменить твое мнение. Садись, - араб жестом пригласил меня сесть к нему на кушетку. - Я помогу тебе.
Скрипя зубами, я решил все-таки выполнить то, что мне сказали. Азамат еще был здесь и в случае неповиновения силком бы усадил и еще примотал канатом, с него станется.
Я сел рядом с арабом, чувствуя себя так, будто в меня шило вогнали, в это же время Фазиль аккуратно выставлял фигурки на доску. Мне достались черные.
Попытавшись вспомнить, что мне говорил утром наложник, я начал партию. На игре я никак не мог сосредоточиться, тем более, когда с одной стороны меня буравил взглядом Азамат, ожидая от меня очередного подвоха, а с другой же стороны - Саид, пожирающий меня своими глазами.
Когда фигуры на доске выстроились в какой-то весьма странный узор, я почувствовал, как хозяин дома передвинулся ко мне, наклонился и, приобняв за плечи, начал шептать мне на ушко, как я должен ходить в следующий раз. Это что должно способствовать моей умственной деятельности? Да я вообще игры не вижу по сути! Но он продолжал, у меня начинали слегка дрожать руки, а больше всего бесило, что я возбуждался, и все это происходило на глазах у Фазиля и Азамата. Юношу, похоже, нисколько не смущало то, что вытворял Саид, а управляющий, видимо, поняв какую-то перемену в атмосфере, кивнул и скрылся за дверью.
В какой-то момент, беря трясущимися руками одну из фигур, я чуть не выронил ее, но в это время подоспел мой персональный садист. Он придержал красивого черного ферзя в моей руке. Получилось, словно играю сейчас не я, а мы вместе, как одно целое. Моя кисть является продолжением его руки, и так же, не разрывая этот странный контакт, мы поставили фигуру на нужное место, заставив Фазиля задуматься и полностью погрузиться в мыслительный процесс.
Игра продолжалась, а я чувствовал, как мне становилось жарко, и дело было не в температуре помещения, а в этой странной близости, которая была даже более интимной, чем та, что была накануне.
В какой-то момент Фазиль поставил нам шах своим ферзем, мы парировали его ход, вынуждая парня снова думать и искать выход.
- Ты похож на этого белоснежного ферзя. Так же прекрасен, ослепителен, но и опасен для короля, - Саид говорил мне это прямо в ухо, слегка прикусывая мочку, а одной рукой проникая под легкую ткань рубашки.
- А ты король, что ли? - слегка сбившимся голосом поинтересовался я. Меня забавляла эта метафора - сравнение нас с шахматными фигурами.
Но Саид не ответил, и буквально через несколько ходов Фазиль поставил нам шах и мат, а я впервые в жизни так обрадовался тому, что проиграл.
Одним движением араб усадил меня к себе на колени, а сам жестом указал наложнику заново составить все фигурки. Теперь я был наблюдающим за их игрой. Я не очень любил шахматы, так как для меня это слишком долгая и нудная игра, а после этого причин не любить игру стало в разы больше. Так же, как и юноша, Саид полностью погружался в игру и, задумываясь над следующим ходом то ли неосознанно, то ли специально, пропускал сквозь свои пальцы пряди моих светлых волос, вызывая мурашки и убаюкивая меня. Игра затянулась надолго, так что я сам и не заметил, как заснул.
Проснулся я от того, что меня резко сбросили прямо на кушетку. Разлепив глаза, я обнаружил, что, кроме нас с Саидом, в комнате никого нет, а он, нависнув надо мной, нежно целует мои щеки и губы. Я попытался вырваться, но араб лишь сильней вжал меня, лишая возможности двигаться.
Он был для меня подобен раскаленной лаве, которая заставляла сходить с ума и сгорать от желания. Все мысли уходили куда-то очень далеко. Я знал, что после всего буду злиться, и в большей степени на себя, что слаб и не могу дать отпор. Но сейчас я желал его губ, объятий и тепла.
Саид снял с меня рубашку, отшвырнув ее в какой-то дальний конец комнаты. Его губы играли с моими сосками, в то время как одна рука поглаживала меня через ткань моих брюк, вырывая из моей груди жадный и протяжный стон.
Я томно прикрыл глаза, отгоняя остатки беснующегося разума. Легкий возглас возмущения вызвали два скользких пальца, ворвавшихся в меня, чтобы подготовить к желаемому продолжению. В этот раз тоже больно, но все иначе. Казалось, я хочу этой боли, хочу этого жара и тепла, который заставляет меня выгибаться, подобно струне, и стонать, требуя продолжения. Кажется, и для Саида все это по-другому. У нас был секс всего один раз, но тот контакт был лишь телесным, сейчас же как-то иначе. Хотя, что изменилось? Я не знаю. В какой-то момент мир вокруг меня раскололся на тысячи маленьких ярких кусочков, оставив лишь меня и Саида. И в эту вспышку мы вошли вместе.
Приходя в себя и восстанавливая дыхание, разум начал возвращаться, стуча в моей голове о том, что я делаю и позволяю делать, но с другой стороны, сейчас мне было как-то плевать. Поэтому я лишь обнял мужчину, пряча лицо в его густой копне кипельно-черных волос.

 

@темы: Горький привкус Арабики, Ориджинел

---

Оскверненный кровью ч2.

Автор: Мирабель
Беты (редакторы): Эльдатиэр
Фэндом: Dragon Age
Пэйринг или персонажи: Карвер/Натаниэль, м!Хоук/Андерс, Дайлен Амелл/Зевран, Солонна Амелл/Алистер
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш, Романтика, Ангст, Драма
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Макси


Глава 2. Семейная черта

***

Карвер постепенно обживался в Башне. Но многое здесь отличалось от того, что он себе представлял, слушая рассказы о легендарном ордене. На практике жизнь среди Стражей оказалась слишком банальной, да и не сильно отличалась от рядового солдатского быта. Иллюзия рассыпалась, как карточный домик.
Утром после неприятного диалога в кабинете командора, Карвера отправили к местному кузнецу Вэйду, чтобы снять мерки.
Полусумасшедший мастер битый час причитал о своей неблагодарной работе, вращаясь, как юла, вокруг нового рекрута с швейным сантиметром в руках, периодически отвлекаясь на перепалку со своим помощником.
Кто бы знал, как Хоуку-младшему опостылело за процедуру это нытье. Пару раз Вэйд начинал увлеченно рассказывать о том, какие невероятные доспехи и оружие изготовил для Стража-командора, и пока говорил, возбужденно размахивал руками. Когда экзекуция завершилась, Карвер бежал так, что только пятки сверкали.
Разместили воина вместе со всеми новичками в казармах. Кровати оказались двухъярусными и стояли в несколько рядов, а по углам размещались сундуки, на крышках которых были выгравированы имена владельцев. Видимо, в них стражи хранили свои вещи.
Ближе к обеду принесли орденскую тунику, простеганную изнутри железными пластинами, и приказ о принятии в стражи. Карвер без особого интереса пробежался глазами по документу и стал примерять форму.
Надо отдать должное местным портным, сидела она как влитая, но Хоук-младший кривился и морщился. Дело было не в удобстве, как таковом. Экипировка казалась несуразной и неуместной, гораздо привычней были старые солдатские доспехи, хотя бы потому, что Карвер надевал их по своей воле.
- Обжился? - послышался до боли знакомый голос с нотками недовольства, - Вижу, не в восторге.
- Могу сказать то же самое о тебе, - огрызнулся воин.
- Не понимаю, о чем ты, - равнодушно ответил Натаниэль.
- Делаешь вид, что не догадался? Привычка вращения в высших кругах? - ухмыльнулся Карвер, скрестив руки на груди, - Я прекрасно вижу, что ты не в восторге от моей компании. И в этом у нас с тобой полная гармония. Чувство взаимно.
- Я просто не люблю предателей, - не снимая свою непрошибаемую маску, парировал лучник, чем еще больше раздражал собеседника.
- Кто бы говорил?! - захохотал Карвер. За время пути до Башни он смог узнать у Льюиса достаточно о своем «наставнике», - Уж не твой ли отец вступил в сговор с Логейном и выступил против своего законного короля? - юноша заметил, как у старшего офицера потемнели глаза. Кажется, он нашел слабину в его напускной защите, - Может, ты был и не в курсе планов Рендона Хоу, но, в конце концов, ты предал его, как сын, выбрав сторону врагов вашего рода - Серых Стражей.
Тут воин, запнулся, увидев, как сжал кулаки собеседник. Еще секунда и казалось, он кинется на парня и зарядит тому в челюсть. Но буквально через мгновение на лице аристократа снова возникла ледяная маска равнодушия, - Мессир Карвер Хоук-Амелл, не думал я, что вам, бывшему солдату, придется объяснять, что такое субординация, - после этого Хоу практически швырнул ему в лицо свиток, - Ваш распорядок на ближайший месяц, - Натаниэль развернулся и направился к выходу, уже в дверях обернулся и обронил, - Как представитель рода Амеллов, вы меня разочаровали, - а после вышел.
Карвер ощутил себя так, словно его только что ткнули лицом в грязь. Внутри бушевал огонь, и он рвался наружу. Подавляя волну злобы, воин неистово сжал свиток. Его опять заставили почувствовать себя тенью семьи. Демон его дери!
Карвер со злостью ударил кулаком по кровати, на что в ответ послышался ее жалобный скрип.

***

В течение следующих двух недель пока изготавливались доспехи, Карвер большую часть времени проводил с солдатами на тренировках, а так же на уборках комнат. Всю грязную работу выполняли младшие по рангу. И, как и говорилось ранее, в этом уравнивались обычные воины и стражи.
Сегодня Карверу выпала честь драить пол в библиотеке. Она была огромна, но как отметил воин, здешняя литература подобрана на любой вкус, так что в свободную минутку можно было тут застрять.
Внимание парня привлекла красивая эльфийка со светлыми волосами, которая расположилась в небольшом кресле в дальнем углу комнаты и что-то записывала в толстую тетрадь.
Хоук-младший слышал о ней, парни как-то говорили, что среди Стражей есть долийка.
«Как там ее звали... Кажется Веланна? Да, Точно!» - задумался Карвер, вглядываясь в черты лица девушки.
- Перестань так пялиться, шем. Ты во мне сейчас дыру сделаешь! - возмутилась долийка, захлопывая свою тетрадь, - Ты что, никогда не видел эльфов? Или женщин? Чего так уставился, это бесит!
Карвер моргнул несколько раз, и попытался оправдаться:
- Извини, я... встречал до этого долийцев... Просто..., - юноша запинался, стараясь подобрать слова, - Мне всегда нравились ваши рисунки... Ну... на теле.
- Ты что воспринимаешь наши татуировки, как какие-то картинки! - недовольно заверещала она, - Вы, шемлены, всегда презрительно относились к нам! Но я не из тех, кто позволяет высмеивать наши традиции, невежа.
- Я ничего такого не имел в виду, - Карвер сделал шаг назад от этой разъяренной фурии и запнулся об ведро с водой. Оно с сильным грохотом упало на каменный пол, расплескивая мутную воду. Звук эхом отдавался от сводов крепости, подобно набату.
- Поздно идти на попятную, - рявкнула эльфийка, вскочив со своего кресла и бросив в него тетрадь. На миловидном лице проступили красные пятна, а грудь быстро вздымалась, выдавая всю степень негодования. Она сжала кулаки, уже готовая кинуться на парня.
- Что тут происходит? - послышалось откуда-то со стороны лестницы. Опять он!
Хоу стоял в дверях, в руках у него были точильный камень и кинжал. Видимо он приводил в порядок оружие, но услышав шум, поспешил выяснить причину. В голове воина мелькнула шальная мысль. Ему было интересно, что все-таки подорвало мужчину: крики Веланны, которые наверняка было слышно во всей Башне или же грохот ведра, или все сразу?
Лучник недовольно посмотрел на Веланну, а после перевел взгляд на растерянного Карвера. При виде последнего в глазах Натаниэля вспыхнул нехороший огонек.
- Этот шем сравнил мои ритуальные татуировки с какими-то дешевыми картинками! - взвыла эльфийка, хватаясь рукой за посох, стоявший все это время рядом с ее креслом.
- Не с «картинками», а с «рисунками»! Я просто сказал, что мне всегда нравилось, как они выглядят на долийцах.
- Ты говоришь так, словно оцениваешь нас как товар, который за счет диковинки можно продать подороже!
- Андрасте смилуйся, я такого даже не думал! - воскликнул Карвер, закатывая глаза. Видимо донести что-то до долийки равносильно попыткам обучить Бронто музыке и танцам.
«Что за неуравновешенная эльфийка! Каким образом обычные комплименты складываются в этой светлой голове в теорию заговора против ее народа» - обреченно подумал Карвер, видя, как та поднимает посох.
- Миледи, - Натаниэль подошел к Веланне и положил свою руку ей на плечо, - Вы просто очаровали этого молодого парня, и он не смог подобрать слов, чтобы описать, как красивы вы и ваши неповторимые татуировки, - галантным тоном произнес лучник. У Карвера челюсть отвисла. Чтобы этот вечно угрюмый мужчина был способен вести себя как герой какого-то орлейского романа? Нонсенс.
- Не пытайся оправдать его! Он достаточно пялился на меня, как на товар в какой-то лавке!
- Вот видите, Миледи, вы сами подтверждаете, что он смотрел на вас и долго. Вы просто пленили его.
Девушка опустила свой посох. Видимо слова легли на благодатную почву.
- Ай! Ну вас с вашими шемленскими проявлениями симпатий. Я пойду лучше к себе, у меня уже голова разболелась, - эльфийка быстро схватила свои вещи и молнией вылетела из библиотеки. Повисла неловкая тишина.
- У тебя такое хобби бесить остальных? - раздраженно бросил лучник, оглядывая Карвера и лужу около него.
- Я твоей помощи не просил и мнения твоего не спрашивал, - недовольно буркнул воин, опускаясь на колени и собирая тряпкой пролитую воду.
- Ты опять забываешь, что я старший офицер? Я думал, что одного раза было вполне достаточно для понимания, - Хоу подошел к собеседнику и презрительно посмотрел на него сверху вниз.
- Можете не переживать, Страж-лейтенант, я умею молча следовать приказам на заданиях.
- Надеюсь на это, - бросил мужчина и вышел из библиотеки.
Как только Натаниэль скрылся за дверью, Карвер устало откинул тряпку и постарался выдохнуть, унимая дрожь волнения. Лучник бесил его больше всех вместе взятых дружков братца. Даже Варрик не вызывал в нем такой эмоциональной волны. Смесь недовольства, раздражения и волнения доводила до дрожи в коленях.
«Надо как-то успокоиться, - мысленно протянул воин, а после глянул на большую лужу и более угрюмо добавил, - И разобраться с уборкой»
Закончив натирать пол в библиотеке и отнеся тряпки и ведро в кладовку, Карвер задумался, чем бы заняться. Через несколько часов нужно наведаться к Вэйду и получить комплект доспехов. Начиная с завтрашнего дня, распорядок станет совсем плотным. Может, оно и к лучшему.
Так же через несколько дней в Башню прибудет Страж-командор и Хоук-младший уже мысленно готовился к очередному знакомству с родственничком, которая по иронии судьбы маг, как и почти все в этом чокнутом семействе.
Еще нужно написать письмо матери. За две недели он так и не смог заставить себя черкнуть даже пару строк. Это эгоизм, но как только он думал о сообщении, перед глазами проносились все события той экспедиции. После чего Карвер с остервенением рвал листок, вымещая на нем свое негодование.
Молодой Страж усилием воли заставил себя дойти до спальни, сесть за стол, который стоял в дальнем углу, взять лист бумаги и приготовить перо с чернильницей.
«Как же мне это написать? Здравствуй мама, твой сын жив... Звучит бредово. Может так: «Привет мам, я прошел посвящение в Серые Стражи, поэтому сейчас живу в Башне Бдения»? Тоже бред, письмо будет подписано, так что, взяв его, мама сразу поймет, что раз его прислал я, то значит жив. Да и то, что меня отдали в руки знакомых Андерса, прямо говорит о том, где я буду жить ближайшее время» - мысленно рассуждал Карвер, почесывая подбородок мягкой стороной пера.
- О, Андрасте! Я не знаю, как это сделать, - обреченно протянул воин, комкая заляпанный лист, на который за время его раздумий уже успела упасть капля чернил и расползтись в витиеватую кляксу. Молодой Страж уже потянулся за следующим листом, как его внимание привлекли чьи-то поспешные шаги в коридоре.
- Карвер, ты тут? - влетел запыхавшийся Льюис, - Я тебе уже везде обыскался! Идем, - махнул рукой, подзывая к себе.
- Куда? - недоуменно спросил Хоук-младший, откладывая письменные принадлежности в сторону.
- Живей, Страж-командор на подходе. Приехала раньше на два дня. И меч свой прихвати.
Карвер на бегу закрепил ремнями оружие за своей спиной. Они неслись сломя голову через Башню и весь внутренний двор. Около ворот уже собрались все: в первых рядах члены ордена, а солдаты позади. Лишь несколько человек выделялись из общего построения и стояли посреди этого живого коридора: впереди всех Дайлен, а по правую его руку сенешаль Вэрэл. За ними: Страуд, Натаниэль, Веланна и два гнома.
- Льюис, Карвер, сюда! - помахал Эрик, показывая парочке их места.
- Что за пафосные встречи, - полушепотом спросил Хоук у Грейса.
- Просто сегодня на осмотр Башни еще Его Величество король Алистер прибывает, - так же тихо ответил Льюис.
Вдруг откуда-то из-за ворот раздался звук горна, возвещающий о прибытии высокопоставленных гостей.
Кортеж состоял из тридцати человек, в числе которых Карвер насчитал около десяти храмовников. Возглавлял шествие сам король, облаченный в роскошный массивный доспех. Внешне Алистер был очень похож на своего покойного брата, хотя матери у них были разные. Рядом с ним шла молодая девушка примерно одного возраста с Карвером. Она была очень небольшого роста и еле дотягивала до плеча короля, ее каштановые волосы были зачесаны назад, за спиной красовался длинный изогнутый посох, на котором даже с большого расстояния можно было увидеть не одну зачарованную руну. Но что очень удивило Карвера, так это то, что на ней были тяжелые доспехи, хотя мало того, что внешне она казалась хрупкой девушкой, так еще и как магу данная экипировка не подходила.
Дайлен и все старшие по званию преклонили колено перед королем, на что тот недовольно поморщился и попросил встать, а после чего по-дружески похлопал по плечу заместителя командора. Все условности словно сдуло.
Как только с официальной частью было покончено, все разошлись по своим делам. Воин прикинул, что, судя по времени, пора бы и забрать собственную экипировку, и уже практически перед кузницей перед носом неожиданно возник предмет личной неприязни.
- Рядовой Карвер Хоук, - начал лучник официальным голосом, - Пойдешь со мной. Тебя желает видеть Страж-командор.
«Приехали» - уныло протянул про себя парень, а вслух сказал:
- Слушаюсь.

***

Дайлен последние несколько дней практически не спал. Война с Матерью пронеслась разрушительной волной по инфраструктуре и экономике эрлинга, оставив после себя пепелища, смерть и разруху. Стопки бумаг от торговцев, фермеров, которым кто-то из гильдии за отдельную плату оформил прошения. Мелькнувший просвет и надежда на отдых растаяли в сизой дымке, когда накануне утром принесли еще кипу писем от местных баннов. Аристократы были напрочь лишены способности решать свои собственные проблемы, поэтому они благородным жестом перекладывали это на Эрла. Конечно, можно было бы сказать, куда им идти со всем этими заботами, что Дайлен не преминул бы сделать, если бы не одно большое НО.
За эрлингом наблюдала не только местная аристократия и здешний король, но и вся политическая элита других стран, которых несколько нервировало то, с какой скоростью рос авторитет у ордена, который еще тридцать лет назад был изгнан с этих земель, а теперь имел неоспоримое влияние на высшее руководство страны. Змеиное логово межгосударственных интриг начинало шевелиться, но на данный момент это было меньшей из бед.
Больше всего настораживало внимание со стороны Вейсхаупта. Первый Страж явно пытался накинуть узду на ферелденских стражей. Первой весточкой подобных намерений оказался приезд госпожи Вулси на роль местного казначея.
Дайлен отдавал должное тактике верхов Ордена. Андерфельских Стражей тоже с одной стороны не устраивал растущий авторитет одной конкретной ячейки, так как власть имела свойство развращать, а вспоминая плачевный опыт Пика Солдата, опасения можно было назвать не беспочвенными. Кому нужно политическое противостояние, когда первоочередной задачей Стражей было поддержание мира до следующего Мора.
С другой стороны назначение местного командора на пост Эрла открывало большие возможности в будущем, но для этого нужно было помочь в тяжелое время и не забыть сохранить баланс. Воистину непосильная задача.
Что же до госпожи Вулси, так она была великолепным казначеем и будь на ее месте кто-то другой, то экономику эрлинга давно бы похоронили. Но весь высший офицерский состав прекрасно осознавал, что с таким же изяществом эта женщина выполняла и другую функцию, возложенную на нее Вейсхауптом, а конкретно - выступала в роли информатора, но пока этой женщине можно было доверять. По крайней мере, так считала Солонна. Но соблюдать аккуратность никогда не будет лишним, поэтому вследствие всех этих перипетий, приходилось заниматься и тем, что не входило в обязанности Серых Стражей.
Иногда Дайлен задавался вопросом: «Как сестра справляется еще и с должностью канцлера?» Она, правда, часто была в разъездах, но в те недели, когда она находилась в Башне, умудрялась разгребать всю скопившуюся кипу дел, раздавать последующие указания и самой учувствовать в зачистках на Тропах.
Солонна... любимая маленькая принцесса своего брата. Дайлен отложил одно из писем, потер виски и откинулся назад в своем кресле, к которому за последние дни он казалось, уже прирос. В разум потоком хлынули воспоминания их общего прошлого, но сколько бы Амелл ни пытался, он не мог найти ту точку отсчета после которой милая сестренка перестала нуждаться в защите старшего брата и сама заняла роль хранителя того, что осталось от семьи.

***

- Быстрей, собирайтесь, нельзя заставлять себя ждать, - ровным голосом говорила женщина, облаченная в роскошную темно-красную одежду. Она сидела перед одним из зеркал, пока пожилая эльфийка заканчивала делать прическу своей госпоже, - Мария, помоги Дайлену и Солонне одеться, - распорядилась она, как только с ее внешним видом было закончено, жестом отпуская женщину.
Слуги носились с кучей вещей, собирая семейство Амеллов. Почти неделю назад аристократы прибыли по приглашению его Величества короля Мэрика под предлогом празднования обручения наследного принца с Анорой, дочерью близкого друга и величайшего полководца Ферелдена.
Но это была лишь ширма, все прекрасно понимали, что встреча носит дипломатический характер и заручиться поддержкой семьи, которая метит на пост правителей Киркволла, довольно неплохой ход, чтобы впоследствии иметь вес для всей Вольной Марки, а также возможность остудить еще горячие угли воинствующего Орлея.
Дайлен не мог отойти от своей маленькой сестры. Одетая в длинное светло-голубое пышное платье, с такими милыми кудряшками на голове, она была похожа на принцессу.
В больших голубых глазах плясали искорки-смешинки каждый раз, когда брат веселил ее небольшой тряпичной игрушкой, которую он надел на свою руку. Задорное хихиканье наполняло дом радостью и светом, заставляя улыбнуться даже взмыленных суетливых слуг.

День был довольно теплым и солнечным, поэтому большое празднество решили начать во внутреннем дворе замка. Гостей было так много, что Дайлен прижимался к своей матери, не выпуская руку Солонны.
- Не бойся, - теплым голосом ответила мать, - Все будет хорошо.
Но внутренне мальчик не мог успокоиться, он чувствовал что-то не так в своей сестре, хотя внешне все было как обычно, но волнение почему-то только нарастало.
Когда закончились скучные приветственные речи, всех детей слуги и няньки отвели в специальную игровую зону, где было множество развлечений для детей элиты. Здесь младшие аристократы могли весело провести время друг с другом, а так же не мешать родителям плести паутину политики и интриг.
- Братик, братик, - подергала Солонна за рукав Дайлена, привлекая его внимание, - Смотри какая странная девочка, - хихикнула она, кивая в сторону небольшого столика, за которым сидела та, которая привлекла внимание младшей из Амеллов.
У девочки лет двенадцати была странная прическа, из которой торчали перья и множество драгоценных камней. Волосы были натянуты и начесаны вверх так, что казалось еще немного и обладательница столь странной конструкции на голове завалится на бок. Длинное кремовое платье пестрело большим количеством разноцветных бантов, в центре которых так же красовались перья. Дополнялся весь этот ансамбль шлейфом настолько длинным, что его держало несколько слуг.
- Чудо в перьях, - громко хихикнула Амелл, привлекая к себе внимание.
- Ты что надо мной смеешься, - надменно возмутилась девочка. В ее голосе был странный и смешной акцент, который заставил Солонну, зажать рот маленькими ладошками, чтобы не сорваться на неприличный смех. Видимо отсутствие ответа возмутило юную аристократку из Орлея. Она спустилась со своего места, подошла к Дайлену, который возник перед сестрой, закрывая ее.
- Простите ее, она еще маленькая, - галантно, как учила мать и преподаватели, обратился к своей собеседнице. Но та видимо, решив, что можно наплевать на правила этикета с силой толкнула, а после ударила Дайлена, поцарапав ему лицо, массивным перстнем.
- Я, дочь герцога Гуфье! Вы должны встать передо мной на колени и просить прощения как полагается!
- Госпожа, не стоит, простите их, - стараясь замять конфликт, залепетала эльфийка, державшая ее шлейф.
- Замолчи! А то попрошу маму тебя высечь, - презрительно бросила орлесианка, а после снова посмотрела на отпрысков Амеллов, - Ну же! Я жду.
Повисла напряженная тишина. Все замерли в молчании, включая детей и стоявших рядом слуг, которые считали опасным ввязываться в ссоры отпрысков таких авторитетных домов.
- Братик, - жалобно сказала Солонна, вжимаясь в спину старшего.
- Не бойся, - Дайлен повернулся и постарался улыбнуться, - Все будет хорошо.
Завидев кровь на лице брата, Солонна вспыхнула от гнева:
- Ты сделала ему больно! - закричала она на старшую девочку, не боясь разницы в возрасте.
- И еще сделаю! - с противной ухмылкой ответила та, замахиваясь для еще одного удара.
- Не трогай его! - заверещала обычно тихая и веселая Солонна. В ее глазах что-то вспыхнуло, и платье обидчицы резко полыхнуло огнем.
Дети, которые до этого молча наблюдали за неприятной сценой, бросились врассыпную с криками. Орлесианка орала от боли и страха, пока служанка-эльфийка старалась потушить горящий подол платья.
На шум сбежались аристократы, стражники, а так же храмовники, сопровождавшие местного рыцаря-командора Грегора на прием.
- Папа! Она подожгла мое платье, - бросилась орлесианка к подошедшему герцогу.
- Моя сестра ничего не сделала, - вскочил Дайлен, загораживая свою сестру, которая плакала, пряча обожженные руки.
- Эта девчонка - маг! Ее место в Круге, - возмущался герцог Гуфье, прижимая к себе своего ребенка.
- Тише, герцог, Вы пугаете детей, - ровным и стальным голосом ответил Грегор и повернулся к королю Мэрику. Рядом с ним стояла бледная, как мел женщина, еще секунду и она была готова упасть без чувств. Для рыцаря-командора все ее поведение было более чем знакомым признаком матери, у ребенка которой проявился дар.
Дайлен, прижал к себе сестру и сжал ее руки, стараясь успокоить. Чутье опытного храмовника неожиданно резануло, отдаваясь звоном в ушах. Он молниеносно оказался рядом с мальчиком, из пальцев которого голубым свечением струился поток, заживляющий ожоги на руках девочки.
- Командор, кажется он тоже, - тихо сказал один из храмовников.
- Да. Уведите детей и заприте. После окончания приема отвезем их в Круг, - безапелляционно отрезал Грегор.
- А что делать с матерью?
- Попрощается перед отъездом. А теперь уводите их, - приказал мужчина, а затем перевел взгляд на госпожу Амелл. Ее плечи дрожали, она закрыла лицо руками и упала на колени, глуша рыдания.
Такую картину Грегор наблюдал почти каждый раз, когда приходилось забирать детей, но Дайлен в этот раз впервые увидел, как его мать плакала, не боясь показать свою слабость.

Дорогу до Круга Амелл помнил смутно, почти все время он чувствовал себя выжатым и раздавленным, как и сестра. И только спустя несколько лет он узнал, что храмовники намеренно выкачивали из них силы.
Солонна не плакала и не спрашивала, где мама; всю дорогу до озера Каленхад она прижималась к Дайлену. Видимо где-то внутри она осознавала, что больше не увидит свою семью.
- Братик, - впервые за несколько недель пути заговорила девочка, - Не бойся, у тебя есть я. Поэтому не плачь.

В первый же день детей поселили в разные комнаты, находящиеся далеко друг от друга. Дайлен просил позволить ему спать вместе с сестрой, но столкнулся с ледяным «Нет» со стороны храмовников. Поздно ночью, он увидел женщину в возрасте, которая несла несколько книг и ее никто не останавливал. На ней не было тяжелых доспехов с символикой меча, поэтому мальчик вылез из холодной и неродной постели и поспешил за ней.
- Ты что-то хотел? - завидев его, мягко улыбнулась женщина, - Я тебя раньше не видела. Новенький?
- Да. Нас привезли с сестрой. Скажите, можно я ее проведаю? - еле шевеля губами, попросил Амелл.
- Конечно, пойдем, - женщина протянула ему руку, а Дайлен недоуменно посмотрел на нее и несколько смущенно добавил, - Я спрашивал сегодня у здешних стражников, но они мне отказали. Вам ничего не будет за то, что помогли?
- Все в порядке, они нас не тронут.
Дайлен взял ее за руку, и вместе с женщиной пошел по длинным холодным коридорам башни. Проходы были узкими и безликими, вгоняя в уныние своими серыми тонами. В поместье Амеллов было много ковров и картин, а тут даже гербов не было. Только подставки под факелы.
- Как тебя зовут, - спросила женщина, держа мальчика за руку.
- Дайлен Амелл. А вас?
- Зови меня просто Винн.
Она довела его до спальни девочек, и ни один из храмовников не попробовал остановить их, только что-то недовольно пробурчали.
Дайлен обошел несколько рядов кроваток, ища Солонну.
- Братик, - полушепотом донеслось около окошка. Сестра лежала, свернувшись, калачиком как котенок на одной из самых дальних постелей.
- Я здесь, - так же тихо ответил ей, залезая под одно одеяло и прижимая к себе свою принцессу, - И никуда от тебя не денусь, - сказал он, целуя сестру в лоб.
На следующий день их распределили в разные классы. Солонну определили заниматься стихийной магией, а Дайлена в класс целительства под руководством Винн.
Еще почти месяц ему не возбранялось приходить ночью в спальню своей сестры. Но затем, выслушав долгую и занудную лекцию о том, что мальчики должны спать отдельно от девочек, понял - больше его к ней не пустят.
Постепенно Амеллы смирились с тем, что остаток дней проведут в стенах холодной башни Круга Магов.
Вскоре у них появился общий друг из класса Дайлена - Йован. А через год в башню привезли светловолосого мальчика, испачканного в глине и песке. Он назвал себя Андерсом и стал извечной головной болью сестры, а так же первого чародея Ирвинга и рыцаря-командора Грегора.

Дайлена отвлек настойчивый стук в дверь. Кажется, он уснул, пока предавался воспоминаниям, и теперь у него ныла спина.
- Войдите, - сонным голосом крикнул маг, потирая глаза.
- Кажется, вы опять засиделись, - по-отечески тепло сказал вошедший сенешаль, в руках которого была еще добрая дюжина писем.
- Что за пожар, Вэрэл? - устало протянул Дайлен, скривившись, увидев еще кучу потенциальной работы.
- Прибыл гонец из столицы. Ваша сестра прибывает сегодня в сопровождении короля Алистера и свиты.
Дайлен окончательно проснулся тут же и подскочил.
- Но ведь они должны были прибыть через несколько дней, почему меня не предупредили?
- Так пожелали храмовники, - пожав плечами, ответил сенешаль.
- Аааа, - ехидно протянул Дайлен, - Видимо у преподобной матери все еще паразит в одном месте покоя не дает? Старая кляча все желает нежданно нагрянуть и увидеть, как я со своей сестрой предаюсь магии крови и приношу в жертву младенцев?
- Ваша сестра не хочет ссориться с церковью, а вы только усложняете эту задачу.
- Да ладно тебе! Видел бы ты, как вытянулось лицо преподобной, когда я без зазрения совести на глазах всей паствы, а так же сторожевой псарни в доспехах, вылечил сломанную руку девочки. Прямо посреди церкви! Ха! У этой старой перечницы волосы, как змеи стали извиваться. Мне бы магу у нее поучиться таким заклинаниям! А уж то, каким усилием воли ей пришлось отзывать поспешивших меня схватить храмовников!
- Ваши шутки выливаются в постоянное противостояние вашей сестры и церкви, - покачал головой сенешаль.
- Можно подумать что-то бы изменилось, веди я себя по-другому. Мы как были бельмом на глазу для них, так и останемся, - Дайлен посмотрел на то, сколько ему еще надо закончить за сегодня и умоляюще глянул на сенешаля, - Дай мне хотя бы поесть.
- Как изволите, - засмеялся Вэрэл и после позвал слуг.

***

Алистер был тем единственным мужчиной, которому Дайлен смог доверить свое сокровище. И хоть Солонна возмущалась, что у брата нездоровые комплексы по отношению к сестре, тот ничего не мог с собой поделать.
Дайлен в нетерпении переминался с одной ноги на другую посреди двора крепости. Предстояло обсудить множество проблем и насущных вопросов, а так же познакомить с кузеном. Парень так и предвкушал, как вытянутся лица Солонны и Алистера, когда узнают о нем.
- Прекрати, у меня от твоего мельтешения в глазах двоится... Ик! - недовольно буркнул Огрен, стараясь держаться ровно. Сегодня он даже был почти трезв... по его меркам.
Как только показались высокопоставленные гости, Амелл решил выполнить все предписания этикета, за что тут же удостоился лицезрения крайне недовольного лица Алистера, который что-то пробурчал себе под нос, и через мгновение, видимо решив показать, как заместителю командира надо общаться с ним, похлопал Дайлена по плечу своей массивной клешней. Опять синяк оставил!
- Смотрю, тут еще работы непочатый край, - сказал Алистер, оглядывая крепость, уже после официальной части.
- Да Ваше Величество, но даст Андрасте, к зиме амбар и арсенал достроим. Остальное пока не горит, - отчитывался Дайлан, попутно отдавая приказ Натаниэлю и Страуду лично заняться размещением гостей.
- А что насчет окрестных деревень?
- Большая их часть уничтожена, поэтому выжившие пока расположились в Аммарантайне. Урожай на полях сожгли порождения во время набегов, так что эта зима будет для нас суровой. А на следующий год потребуется помощь от государственной казны, своими силами деревни и фермерские хозяйства мы не отстроим.
- А как же банны? - удивленно спросил Алистер, входя в центральные двери Башни и направляясь в кабинет командора.
- Алистер, я тебя умоляю. Ты что не знаешь, как они обычно решают свои проблемы?
- Это-то да, но есть же среди них и разумные люди.
- Да, только пара человек погоды не сделают. Они готовы помочь своим людям, но средств не хватит поднять весь эрлинг.
- Какие прогнозы дает госпожа Вулси? - деловито поинтересовалась Солонна, по-хозяйски войдя в свой кабинет и ставя к стенке посох.
- Пока ничего особо радужного, если интересны ее отчеты, то они лежат на второй полке.
Солонна глянула в указанном направлении, и устало вздохнула. Все было завалено кипой бумаг, на которых можно было различить подпись главного казначея.
- Радость моя, ты не хуже меня знаешь, что из себя представляет казна в данный момент, - без оптимизма ответил на все это Алистер.
- В курсе. Остается только один способ, - Солонна чуть сморщила нос, - Отправить запрос в Вейсхаупт. Они пришлют еще нескольких наблюдателей. Госпожа Вулси довольно лояльна к нам, а вот с теми могут быть проблемы.
Повисла тишина, каждый обмозговывал этот вариант. Он был разумным, в конце концов, финансовая помощь нужна для восстановления эрлинга, которым руководят Стражи. Вопрос только в том в какую форму выльется осторожность Вейсхаупта, в случае согласия.
- Кажется, у меня есть вариант решения, - сказал Дайлен и уголки его губ поползли вверх.
- Что-то у тебя слишком довольный вид, - осторожно высказала свое мнение Солонна.
- Просто, думаю, самое время наведаться в Аммарантайн, - радостно сообщил Дайлен, но увидев недоумение в глазах сестры и Алистера, уточнил, - к преподобной матери.
- Каким образом это поможет! Ты лишь настроишь ее против нас еще больше, - недовольно шикнула командор.
- Я всего лишь им напомню, что церковь должна помогать. В конце концов, разве не для этого каждый адрастианин ежегодно платит церковную десятину? У них в казне есть средства, если не на восстановление эрлинга, то хотя бы на помощь тем, у кого больше ничего нет.
- А если она не согласится, сославшись на то, что все средства ушли в Денерим, - задал вопрос Алистер, но тут же заметил улыбку на лице возлюбленной.
- Она согласится. Авторитет Церкви здесь пошатнулся, так как в нас видят больших помощников и защитников. Преподобная пойдет на это, чтобы поднять свою позицию, а деньги никогда целиком не уходят в столицу. В запасе всегда имеется весьма солидная сумма, - Солонна посмотрела на брата, вытащила бумагу и стала писать распоряжение, - Послезавтра отправишься туда. Возьмешь с собой четверых. Сам выберешь - кого.
- Хорошо. Кста-а-а-ати, - протянул Дайлен, ухмыляясь еще больше, - Мне тут привезли великолепный подарок от нашего доброго Андерса. Да еще какой!
- Что-то мне уже страшно, - подозрительно сказала сестра, сузив глаза, - Последний такой его подарочек закончился одержимостью духом.
- Этот тебе понравится. В общем, обрисую в двух словах. Несколько недель назад он наткнулся на Страуда и передал ему своего заразившегося компаньона.
- И тот так легко взял? - скептично спросила сестра.
- Ты дослушай! - деловито уточнил Дайлен, - Конечно, как и ты догадалась, наш прелестный усатый друг отказался. Но Андерс сослался на нас в виде личной просьбы. Парень посвящение прошел и пару недель назад вместе с отрядом Страуда прибыл в башню, чтобы оформить документы. А тут выяснилась интересная деталь. Полное имя этого рекрута Карвер Хоук-Амелл.
Повисла тишина, глаза у Солонны стали размером с блюдце. Алистер растерянно смотрел сначала на возлюбленную, после на Дайлена.
- То есть он?... - неуверенно начала девушка, и, увидев утвердительный кивок брата, добавила, - Точно? Проверял?
- Обижаешь! Конечно, я уже все разузнал. Он приходится нам кузеном в третьем колене. Его мать и брат сейчас как раз пытаются выбить старое родовое поместье в Киркволле.
- У него еще и брат есть?
- Они жили в Ферелдене. Раньше еще и сестра была, но, - тут улыбка с лица Дайлена пропала, - Сама знаешь Мор много жизней забрал, включая ее.
- Да уж... А как насчет нашей маленькой семейной черты?
- Насчет сестры не знаю, но брат точно маг. Страуд сам видел. Сам же Карвер лишен магии, хотя учитывая наш род и отца-отступника, скорей всего есть в латентной форме.
- Значит, храмовник был бы хоть куда, да еще лириумным зельем обходился, - хмыкнул Алистер, зная все тонкости обучения данной специализации.
- Именно, поэтому я хочу, чтобы его обучили этому. Тем более как я понял, парень в свое время хотел им стать.
- Думаю, кто-то из бывших храмовников в рядах стражей может это сделать.
- Но как они сделают это без лириума? Контрабандой хотите найти? - недовольно отозвался Алистер.
- Нет, ему преподадут азы, а остального с помощью зелий сам добьется.
Тут за дверью раздался стук, отвлекая всеобщее внимание.
- Страж-лейтенант Натаниэль Хоу, - глухо послышалось из коридора.
- Входи, - отозвалась Солонна.
- Всех прибывших разместили, - отчитался лучник.
- Хорошо. Кстати, Нат, не мог бы ты привести нового рекрута.
- Сейчас, - старательно скрывая свое раздражение, отозвался Хоу и вышел прочь из кабинета.
- Что это с ним? - удивленно спросила Солонна.
- У них с нашим кузеном что-то вроде взаимной большой чистой любви, - хохотнул Дайлен, - Нет, серьезно я не видел еще никого, кто бы вызывал столько раздражения в Натаниэле.
Через несколько минут за дверью послышалась возня, не дожидаясь официального представления, Дайлен пригласил войти.
Солонна с интересом рассматривала рослого парня в форме стража. Схожие черты можно было приметить. Больше всего выделялись большие ярко-голубые глаза, которые были практически у всех членов семьи. Карвер смущался и периодически почесывал нос, стараясь этим жестом скрыть свое волнение. Командор поднялась со своего кресла и подошла к нему. Он оказался примерно одного роста с Алистером, поэтому Солонна еле доставала до его плеча. Она смотрела на него снизу вверх, но во взгляде было столько силы, что Карвер почувствовал, как мерзкая капелька пота скатывается по спине в район поясницы. Не стоило забывать, что эта женщина собственноручно убила Архидемона, а сейчас помогает управлять страной, одновременно командуя орденом.
- Карвер Хоук-Амелл, - не столько спрашивая, сколько утверждая, сказала Солонна.
- Да, командор.
- Расскажи мне о своей семье, - тепло улыбнувшись, попросила она, вызвав недоуменный взгляд со стороны Карвера.
- Что именно вы хотите услышать?
- Все, что можешь рассказать.
- Мы жили здесь в Ферелдене, мать вышла замуж за отступника. У моей сестры-близнеца оказались способности. Ну... к магии, - волнуясь и подбирая каждое слова начал рассказывать Карвер, - Так что мы постоянно меняли место жительства. Последнее место, где мы остановились, был Лотеринг, откуда во время Мора перебрались в Киркволл.
- А твой отец?
- Он умер за несколько лет до начала Мора. Несчастный случай.
- Страуд говорил, что с тобой на Глубинных Тропах был брат, - добавил Дайлен, вызывая мысленное недовольство Карвера.
- Да, у меня есть старший брат Гаррет. Он сейчас в Киркволле с матерью.
- Переживаешь за семью? - спросила Солона, внимательно всматриваясь в Карвера, словно пытаясь заглянуть в душу.
- Нет, с мамой и дядей мой брат. Он очень искусный боец и волевой человек. Если кто и может защитить семью, так это он.
- А как же ты? - удивленно спросил Дайлен.
- А что я? Я не Гаррет, - угрюмо буркнул Карвер, после чего помолчал пару секунд и добавил, чтобы снять лишние вопросы, - Тем более я сейчас здесь, что уж говорить об этом.
Командор внимательно вглядывалась в черты лица парня, заставляя того закусывать губу. Взгляд проникал в самую душу странным жгучим чувством. В какой-то миг на задворках сознания мелькнула мысль уж не малефикар ли она.
- Ладно. Можешь идти, - сказала Солонна, подходя к своему столу. В ее улыбке было что-то такое... Оно заставляло верить в теорию, что у девушки весьма сильно развиты способности к магии крови.
- Слушаюсь, командор, - отчеканил Карвер и почти стрелой вылетел из кабинета.
- Интересный парень, - хмыкнула девушка, сцепляя руки за спиной.
- Я бы так не сказал, - неожиданно отозвался Натаниэль, все это время молчавший в дальнем углу комнаты, - Наглый и вечно недовольный. Ведет себя как ребенок!
- Вспомни себя, когда я насильно завербовала тебя, применив право призыва.
- Не сравнивай меня с ним, - особо громко рыкнул Хоу, а после более ровным тоном сказал, - Мы с ним как небо и земля.
Солонна удивленно посмотрела на лучника, а после на брата. Кажется, последний не врал относительно особо сильных эмоциональных реакций со стороны Ната.
- Ладно, я пойду, мне еще нужно решить ряд вопросов со Страудом, - Хоу оторвался от стенки и, поклонившись королю, вышел из комнаты.
- Раньше он вроде был спокойней, - удивлено отметил Алистер.
- Похоже, я решил, кого я возьму на задание, - протянул Дайлен, ухмыляясь.
- Ох уж эти твои игры, братец!
- И все же, радость моя, что ты думаешь о новоиспеченном кузене?
- Он не так прост, как Нат думает. Как бы он не скрывал свое недовольство и явные непростые отношения с братом, которые просвечиваются между его фраз, Карвер так и не сказал, что этот Гаррет маг.
- Мог же он решить, что это не так важно, - резонно заметил Алистер.
- Думаешь, сказав о сестре и отце отступниках, Карвер случайно забыл о том, кем является его брат? Нет, просто в первом случае родственники мертвы, а значит, хуже им уже никто не сделает, а вот последнему очень даже можно. Скорей всего он пытается защитить семью до последнего всеми силами, какие имеет.
Дайлен улыбнулся, подошел к сестре и тихо сказал.
- Видимо это у нас семейная черта.

@темы: Оскверненный кровью, DA

---

Оскверненный кровью ч1.

Автор: Мирабель
Беты (редакторы): Эльдатиэр
Фэндом: Dragon Age
Пэйринг или персонажи: Карвер/Натаниэль, м!Хоук/Андерс, Дайлен Амелл/Зевран, Солонна Амелл/Алистер
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш, Романтика, Ангст, Драма
Предупреждения: Смерть персонажа
Размер: Макси



Глава 1. Добро пожаловать в Серые Стражи

***

Сквозь темноту подземелья эхом доносился лязг тяжелых латных доспехов. В пустоте Глубинных Троп он был подобен набату и сильно бил по ушам, вызывая мигрень в и без того измученном теле.
- Будь неладен этот Андерс. Практически всучил мне этого мальчишку. Лейтенант, - недовольно рыкнул командующий офицер, проведя ладонью по своим густым усам, - он там еще не окочурился?
Парню, которого практически несли на себе два молодых офицера, одетых в такую же длинную синюю форму, украшенную гербом с изображением грифона, как и у их начальника, хотелось громко выругаться и сказать, куда этому Страуду идти. Но сил хватало, только чтобы громко хмыкнуть и оскалиться.
- Держится. До лагеря дотянет точно, но до поверхности три дня пути. Скверна поглотит его за это время.
- Значит, будем проводить посвящение прямо на Тропах. Как символично. Прибавить шаг! - скомандовал Страуд.
Лагерь оказался довольно удобным, если можно было так сказать, находясь глубоко под землей на древних гномьих тропах, которые кишат Порождениями тьмы. Черноволосого парня занесли в один из старых просторных тейгов и как кучу хлама сгрузили в дальний угол.
- Что происходит, кто этот парень? - угрюмо спросил чей-то незнакомый мужской голос.
Карвер с усилием поднял голову и сфокусировал взгляд. Подошедший был молод, доспех на нем не был утяжелен массивным нагрудником и набедренниками, а лишь укреплен плотной кожей. За спиной красовался длинный изящный лук, явно купленный не за пару медяков на ближайшем рынке. Длинные волосы тот не убирал, так что они, явно не видавшие воды и мыла уже который день, слипшись спадали ниже плеч. Но самым примечательным в парне был его орлиный нос. Карвер хмыкнул про себя, что с таким изогнутым украшением ему самое место на древних тевинтерских монетах. А в совокупности с гордой осанкой, образ, нарисованный в воспаленном от скверны мозгу парня, становился еще более красочным.
- Это подарок, который втиснул ваш обожаемый Андерс. О, священное пламя Андрасте, если бы не проблема с рекрутами после последнего Мора, я бы в жизни его не взял. И никакие угрозы разборок с Амеллами меня не остановили бы - прирезал б сразу, чтоб не мучился.
Карвер мысленно вздрогнул, услышав фамилию, названную офицером в сердцах. Какая ирония судьбы - заразиться скверной во время похода с братом за добычей, с целью выкупа старого родового поместья, и быть переданным ордену Серых Стражей, где тут же всплывает информация об очередных родственниках по материнской линии.
«От одной родни к другой, осталось еще, чтобы и эти оказались распроклятыми магами, тогда, Создатель, шутка была бы поистине удачной» - Карвер не удержал смешок, чем привлек к себе внимание.
- Кажется, с Посвящением надо поторопиться. Я все подготовлю, а вы пока отнесите его куда-нибудь подальше от посторонних глаз, - скомандовал Страуд.
- Хм. Не думаю, что кого-то здесь может смутить ритуал, - почти безэмоционально сказал длинноволосый парень, скрестив руки на груди.
- Нет, но аппетит испортить точно, - буркнул командир и ушел.
Спустя минуту Карвер ощутил, как его поднимают на ноги, и закидывают его руку себе на плечо, помогая опереться.
- Ох уж этот Андерс, вечно от него неприятности, - послышалось слегка обреченно у самого уха.
- Вот поэтому я терпеть не могу магов, - проворчал Карвер, держась из последних сил. Он мог поклясться, что ему послышался легкий смешок.
- Как тебя хоть звать, рекрут?
-Карвер Хоук.
- Хм... Ну что парень, пора начинать Посвящение.

***

- Оуууу... Дыханье создателя, во рту словно гарлок сдох и начал разлагаться, - протянул Карвер, поднимаясь с лежака и хватаясь за горло. В ответ на его фразу раздался громкий мужской хохот. После этого мысли, наконец, пришли в норму, - Никогда не предполагал, что ритуал принятия в Стражи проходит ТАК. Я думал там надо сотню другую порождений грохнуть, но чтобы сидеть и пить их кровь, с таким мерзким гнилостным вкусом. Фу, - Парень демонстративно скривился, - Я надеюсь это разово, а не входит в ежедневный паек солдата?
Хохот рядом только усилился. Всего стражей было около пятнадцати, не считая того тевинтерского зануду и Страуда.
- А ты крепкий. Мы уже ставки делали, переживешь или нет. Но ты выжил, - сказал один из серых, подходя к Карверу и протягивая стакан с отваром, - И я проиграл пятьдесят серебряных монет.
- Спасибо за веру в меня, - хмыкнул брюнет, принимая в руки пойло.
- На моем посвящении умерло двое, - грустно заметил парень, - Оу, я, кажется, не представился. Льюис Грейс. Один из новобранцев ордена.
- Карвер Хоук, - буркнул в ответ брюнет, отпивая горячего напитка.
- Знаешь, ты уникален в своей природе.
- В каком смысле? - Карвер исподлобья глянул на своего собеседника.
- Обычно обряд проходит в более пафосной обстановке и испить пойло дают из красивого серебряного кубка, украшенного грифоном, а не из старой походной кружки, которую после этого пришлось тут же выкинуть. Думаю, вряд ли найдется кто-то еще, прошедший так свое Посвящение.
Карвер хотел что-то ответить и даже открыл рот, но тут услышал лязг массивных рыцарских доспехов.
- Смотрю, ты уже очнулся, - раздался голос Страуда, парень тут же перевел взгляд на мужчину, рядом с которым стоял тот длинноволосый, - У тебя есть час, чтобы прийти в себя и выдвигаемся обратно в Башню Бдения. Надеюсь мечом пользоваться умеешь, - и получив в ответ кивок, мужчина повернулся к своему спутнику, - Натаниэль, раз уж Андерс твой друг, будешь сам следить за новобранцем, по крайней мере, пока не вернемся в Башню. Там уже посмотрим, что скажет Страж-командор.
- Понял, - так же угрюмо ответил длинноволосый парень и, как только Страуд ушел, недовольно посмотрел на свалившийся «подарок» от старого друга, - Ты все слышал. Собирайся.
Путь наверх оказался тяжелым. Уже спустя два часа после выхода, Карвер ощутил как в голове, словно мыши скребут и копаются в мозгах, сводя с ума этим шумом. Уши закладывало, а где-то внутри что-то отзывалось рыком. Звук постепенно нарастал, заставляя парня нервничать и теребить ремень, удерживающий меч за спиной. Завидев эти ерзанья «наставник» только нахмурился.
- Тропы - не самое лучшее место, чтобы вступать в Стражи, - вынес вердикт Натаниэль.
- Будто у меня был выбор, - буркнул негромко в ответ Карвер.
- Ты начинаешь чувствовать их, - сказал лучник, но увидев недоуменный взгляд собеседника, вздохнул и решил уточнить, - Порождений тьмы. Скверна в тебе позволяет их ощущать. Их тут много, но они еще далеко, примерно в получасе от нас.
- Если уж сейчас в голове такой набат играет, то как будет потом, - кисло отметил воин.
- Привыкнешь. Все мы привыкли.
- Утешает, - саркастично добавил парень, но в ответ он получил лишь угрюмый взгляд лучника. Видимо больше дискутировать он не хотел.
Натаниэль был прав, и уже скоро им попался небольшой отряд порождений тьмы. Три гарлока, четыре генлока и один эмиссар, швыряющий огненные шары. Метким выстрелом лучник попал прямо в глаз колдующей твари с довольно большого расстояния. Добить оставшихся не было проблемой.
Весь остаток дня, если можно так назвать время в темных подземельях, рассчитанное от одного привала, до последнего перед ночлегом, попадались небольшие стайки тварей, но ничего серьезного.
Заночевать решили в еще одном полуразрушенном тейге. Потолок, казалось, растворялся в полумраке, но можно было предположить, что своды здесь были выше, чем в предыдущих местах ночлега. Стражи разожгли костер, и сразу после ужина припасенными грибами и вяленым мясом легли спать.
На дежурстве было шестеро солдат, включая Натаниэля, которому досталась вахта, приходящаяся на середину времени, отведенного для сна.
Перед тем как прилечь и вздремнуть несколько часов, лучник долго копался в кипе вещей, перебирая различные тряпки. Он был несколько раздражен, по крайней мере, то, как он напряженно заправлял постоянно выбивающуюся прядь волос, подтверждало догадку воина. Наконец выудив какой-то сверток, он сунул его в руки парня, пожелал хорошо отдохнуть, а сам улегся на свой лежак.
Карвер сначала долго смотрел на лучника, а потом опустил взгляд на то, что ему дали. Это было какое-то покрывало, чтоб накрыться, но, к сожалению, подушка к нему не прилагалась, или хоть что-то мало-мальски способное выполнить данную функцию. Пришлось подсовывать кулак под голову.
«Ладно. Будто у тебя есть какие-то варианты, Хоук-младший» - подумал парень, окинув скептичным взглядом, изъеденную молью подстилку.
Сон не шел очень долго, тонкая ткань не спасала ни от холода каменного пола, ни от свойственной ему твердости. То и дело затекали руки и ноги, заставляя ворочаться. Кое-как угревшись, свернувшись калачиком, парень почувствовал, как начал задремывать.
- Присоединяйтесь к нам, братья и сестры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. И если вам суждено погибнуть, знайте, эта жертва не будет забыта. И однажды мы присоединимся к вам, - гулким эхом отдавались слова посвящения, произносимые Страудом, когда он подносил кружку с вонючей кровью. Карвер чувствовал, как она жгучим зельем смерти вливается внутрь, разъедая органы, как все вокруг окрашивается в ее цвет, а лица теряются в дымке.
Парню казалось, что он задыхается, а мир закручивался в воронку, выдавая различные образы. Вот он видит себя на крыльце старого дома, наблюдающего, как отец возится со старшим братом и с сестрой, в которых в отличие от младшего ребенка проявились магические способности. Он ощущает как мать, успокаивающе касается его плеча, но тут же кожа на ее руке вспенивается, покрывается огромными волдырями, заставляя отшатнуться и обернуться. Перед глазами уже не мать, а сестра-близнец с бледным лицом, переломанными костями, которые торчат из боков. Она двигается как зомби, протягивая свою изуродованную руку. По лицу стекают струйки крови, а из горла вырывается животный рев. Из земли начинают расти длинные ветви, покрытые сотнями шипов. Они стараются ухватить Карвера за ноги.
- Почему ты не спас меня, - зашипела тварь, и с каждым ее шагом, огромные колючие лианы оплетают его, становясь больше и поднимаясь все выше по телу парня, вонзая острые шипы прямо в плоть. Рядом появлялись сотни порождений тьмы, которые подступают к нему, желая утянуть куда-то за собой. Сердце бьется как ненормальное и хочется кричать от лютого ужаса. Отродья уже почти рядом, парень зажмуривается, мысленно готовясь к тому, что его сейчас сожрут, но вдруг он ощущает весьма болезненный удар куда-то под ребра и выныривает из кромешного ада кошмаров в реальный мир.
Над ним нависал недовольный Натаниэль, а во рту противно отдавало выделанной кожей, обработанной пропиткой.
- Отпусти уже, - рыкнул мужчина, морщась. Карвер моргнул два раза и только потом сообразил, что все это время впивался зубами в руку лучника, облаченную в перчатку.
- Какого черта? - зашипел парень, отплевываясь.
- Ты так стонал во сне, что чуть лагерь не поднял, - вполголоса сказал Натаниэль, - Я хотел заткнуть тебе рот перчаткой, чтобы проснувшись, ты своим воплем не оповестил всех находящихся рядом Порождений о нашем местоположении. Но ты вцепился в мою руку как бешеный мабари, - мужчина потирал, укушенное место, чтобы уменьшить боль, а после пристально глянул на парня - Кошмары? - и, получив утвердительный кивок, только вздохнул, - Привыкнешь. Все мы привыкли.
- А есть еще что-то, к чему я должен «привыкнуть»? - сердито спросил Карвер, сверля собеседника взглядом.
- Ну, лишь к тому, что Стражи долго не живут. Где-то 30 лет, а там сколько повезет, может больше. Может меньше.
- Восхитительно, - застонал парень, хватаясь рукой за голову.
- Лучше, чем помереть через несколько дней от скверны на тропах.
Тут он был прав и крыть было нечем, да и зачем спорить с очевидным, так что Карвер побурчал что-то под нос, но озвучивать более громко не стал.
- Сколько еще дней до поверхности?
- Около двух.
- Продержимся.

Выход на поверхность преграждала массивная дверь, выделанная из массивного камня со сложным механизмом, она уходила вверх на добрые десять метров. Гномья работа.
Карвер еще с первого момента, как они вступили своей экспедицией на Тропы, задавался вопросом - зачем нужно было делать потолки высотой в три-четыре человеческих роста, если сами бывшие обитатели почти вдвое ниже людей? Он уже намеревался это спросить, но главный организатор похода - гном Бартранд не отличался веселым нравом своего младшего брата Варрика и мог вспылить даже от простого вопроса, найдя в нем оскорбление, поэтому не решился. А после, когда этот самый Бартранд замуровал их в одной из комнат старого тейга, не пощадив даже родственника, желания, да и времени задавать такие вопросы не было. Тогда были другие, более насущные проблемы.
Страуд вытащил небольшой круглый шлифованный камень причудливой формы и вставил его куда-то в стену. Раздался щелчок и с протяжным скрипом, древние механизмы начали проворачиваться, открывая проход.
- Прижмись к стене и глаза закрой. После долгого времени на Тропах солнечный свет может лишить тебя зрения, - сухо бросил Натаниэль, оттаскивая Карвера как щенка за шкирку и ставя рядом с собой, - Обычно Страуд не теряет ощущения времени, даже спустя недели в подземелье, но лишним проверить не будет.
- То есть если вдруг ослепнешь, значит, ошибся? Замечательно, - фыркнул парень в ответ.
- Нет, - в голосе лучника было слышно раздражение, - Дверь открывается медленно, так что свет проникает постепенно от середины ворот. Если Страуд увидит, его, то провернет ключ еще раз и закроет ворота.
- Странная тактика, - хмыкнул Карвер.
- Не тебе осуждать действия командира.
- Слушаюсь.
Воин чувствовал раздражение. Особенно бесило то, что этот лучник относился к Карверу, как к надоедливому ребенку. Хотя не он первый. Почти все дружки старшего брата, то и дело подкалывали его, называя уничижительно «Младшенький» или того хуже «Щеночек».
«Все хорошо. Сделай глубокий вдох и выдохни» - мысленно сказал себе Карвер, заставляя себя унять волны злости. Получилось не с первого раза. Как только тело начало расслабляться, воин посмотрел на старшего офицера у входа.
- Все чисто, сейчас ночь. Выходим на поверхность, - скомандовал Страуд.

***

Как только проход на древние Тропы остался позади, Карвер понял, что они находятся на небольшом острове, с весьма скалистой поверхностью. Впереди лежал довольно крутой спуск к берегу, а вдалеке было видно пришвартованное судно с поднятыми парусами.
- Льюис, подай сигнал, пускай спускают шлюпки.
- Слушаюсь, - раздался знакомый голос. Это был молодой Страж, который первым заговорил с Карвером после его Посвящения. Парень протянул руку и напряг мышцы, выпуская алое свечение, которое через секунду обернулось огненным шаром, выпущенным куда-то вверх. Сгусток магии неожиданно взорвался, спускаясь с неба огненными всполохами.
«Маг. Снова. Почему меня всегда окружают хреновы маги» - мрачно подумал Карвер. Мнение о парне, с которым они начали понемногу общаться, стало значительно хуже.
Через секунду был замечен ответный залп с корабля, и к облегчению Хоука-младшего, в этот раз это была всего лишь огненная стрела.
Дорога до Амарантайна заняла добрых три дня. Старшие офицеры не делали различий между нанятыми моряками и Стражами, гоняли одинаково всех. И впервые в жизни Хоук натирал шваброй до блеска палубу, а так же выполнял другую работу, предназначенную не для борцов с Мором и порождениями тьмы, а для обычных моряков. Стереотип ордена с высокой миссией таял на глазах.
За время плаванья Карвер вспомнил, за что ненавидел долгий путь из Ферелдена в Вольную Марку - за качку. Парня сильно мутило, что не волновало никого. На борту действовал простой принцип - «Есть работа - выполняй».
Но если прошлый выход в море их с семьей подгоняло желание спастись из страны, охваченной Мором, то вот в этот раз не было ни одного фактора, оправдывающего данную ситуацию и облегчающего тошноту. В конце концов, он никогда не метил в Стражи. Раньше хотел стать солдатом, но почуяв предательство, вовремя дезертировал, но не столько от испуга, сколько от понимания, что надо спасать семью. И чем все закончилось? Сестру так и не спасли...
Карвер не сознавался, но в глубине души никогда не винил брата в смерти Бетани, а только себя, хотя как впоследствии говорил Хоук-старший «Во всем виноват Мор и только».
Но в этот раз жертвой порождений стал он сам, весьма иронично.
После того как они перебрались на Родину матери в Киркволл, он втайне от семьи общался с храмовниками. Его прельщала возможность бороться с опасными магами, которые не гнушаются применять запретные силы, убивая или хуже чем убивая людей, а так же это был шанс отвести подозрения от своего брата Гаррета. Но не сложилось.

***

Столица эрлинга встретила гостей дрянной погодой. Моросил противный дождь, и, судя по тому, как затянуло небо, в ближайшие пару часов существенных изменений не будет.
Большой порт города пропах сыростью, рыбой и плесенью. Вдоль пирса сидели бедняки на грязных мокрых подстилках и умоляли моряков и стражей дать пару медяков на еду. От попрошаек несло потом, а от некоторых дешевой выпивкой. Удушающие запахи, которые в сыром воздухе становились еще сильней, заставляли морщиться от омерзения.
Город окружала высокая каменная стена, которая явно не так давно пострадала от какой-то осады. Везде лежали груды камней, а рабочие, несмотря на погоду, старались заделывать самые большие дыры в кладке. Но при всем этом Карвер заметил на укреплении достаточное количество часовых.
- Видимо придется сегодня остановиться в городе, - нахмурившись, сказал Страуд, задумчиво вглядываясь в небо, после чего чуть шмыгнул и добавил, - Переночуем в казармах.
Город был тоже потрепан, одни дома пустовали, на других остались черные следы от языков пламени. Интерес пробирал Карвера, и он решил уточнить у Натаниэля что к чему.
- Почему город выглядит так, словно после побоища, - вполголоса начал воин, стараясь не привлекать внимание Страуда. А то, кто его знает, какой у него характер.
- Это долгая история, просто... на город напали порождения тьмы. Это случилось почти сразу после окончания Мора.
- Но ведь твари должны были уйти под землю, как только Архидемон был повержен, - удивился Карвер, чуть громче, чем планировал, и тут же поймал на себя взгляд старшего офицера.
- Говорю же, долгая история. В башне все узнаешь, - стараясь замять тему начал лучник.
- Ладно, - угрюмо буркнул Карвер, - Но если не трудно объясни, почему мы все-таки решили остаться здесь и почему в казармах. Это не смутит солдат?
- После налетов порождений тьмы дороги сильно повреждены и требуют ремонта, так что Страуд пожалел нас и не отправил тонуть в грязи под затяжным доджем. А что до солдат, - Натаниэль замялся на секунду, но продолжил, - официально эрлинг принадлежит Серым Стражам. Поэтому здесь мы помимо своей основной функции помогаем защищать границы. Так что двери нам открыты, считай везде. Ну, - лучник хмуро посмотрел на подопечного, - Я удовлетворил твое любопытство или есть еще вопросы?
- Вполне, господин наставник, - в последнюю фразу воин постарался вложить как можно больше яда.
- Отлично, тогда не будем терять время на пустой треп.
«Как же ты меня бесишь», - мысленно рыкнул Карвер, но послушно шел рядом с Натаниэлем в сторону казарм.
Солдаты, на удивление парня, приняли орденских весьма радушно, а лучника чуть ли не с объятиями. Хоук-младший недоуменно на это смотрел, не понимая причин такой народной любви.
- Он был в отряде Стража-командора, когда спасали Амарантайн, - неожиданно из-за спины сказал Льюис. В руках он держал две тарелки с горячим супом, - Пойдем, хоть нормальной еды впервые за долгое время поедим.
Карвер только кивнул в ответ. Что греха таить, есть хотелось зверски, а треклятые грибы надоели до колик за все время, проведенное на Тропах.
Они зашли в солдатскую столовую. В это время в ней почти никого не было, кроме нескольких стражей, сидевших за одним из больших столов.
- Пошли к ребятам сядем, сегодня даже немного эля выпить не возбраняется.
- А Страуд или Натаниэль ничего по этому поводу не скажут, - скептично спросил Карвер, усаживаясь за стол.
- Они что не люди? Выпить на подобных вынужденных остановках, когда боевое задание позади, не грех. Главное, чтобы утром ты был в состоянии идти строем, - хмыкнул Льюис, отламывая ломоть хлеба и жадно поедая похлебку.
- Ты что-то говорил о том, что Натаниэль спасал город? - поинтересовался воин, решив вернуться к теме.
- А ты что не знаешь этой истории? - отозвался рядом сидящий страж. Его звали Эрик Сэнд. Это был парень высоченного роста, рядом с ним вполне рослый Карвер казался коротышкой и еле дотягивал тому до подбородка. Руки у парня были похожи на массивные клешни, казалось тому и оружия не надо, чтобы разрывать тварей на куски. Но, несмотря, на недюжинную силу, похоже отличался весьма добрым нравом. Что еще было примечательного, так это то, что для владения двуручным мечом ему хватало основной руки. Настоящий великан.
- Откуда ему знать то? Он же как-то говорил, что из Киркволла, - сказал невысокий парень со светлыми кудрявыми волосами. Его звали Джеймс и, как убедился Карвер, он очень умело владел двумя короткими мечами, ловко рубя тварям головы.
- Но акцент-то у него ферелденский, - возразил Эрик.
- Мы с семьей уехали в Киркволл из Лотеринга, когда начался Мор. У матери там есть родня. Больше нам некуда было податься, - чуть поникнув, прояснил ситуацию Карвер.
- Понимаю. По семье скучаешь? - глянул на него Эрик, но не дал парню ответить, - Да брось. У тебя на лбу написано. Твое посвящение не было добровольным. Так что все в порядке.
Повисло неловкое молчание, Карверу не хотелось продолжать эту тему, так как он в глубине души начинал злиться на себя, на брата, да и вообще на сидевших рядом ребят за то, что начали этот разговор.
- Ну так вот, возвращаясь к твоему вопросу, - прервал наступившую тишину Льюис, - Когда город был заполнен порождениями тьмы, городская стража готова была признать город потерянным, поджечь его и закрыть ворота, чтобы не выпустить мерзких тварей.
- Но как же люди? - ошарашенно спросил Карвер.
- На тот момент уже думали, что все погибли. Но Командор настояла на своем. Натаниэль был с ней тогда, и в течение нескольких дней помогал зачищать город, эвакуировать людей и спасать столько жизней, сколько можно. Поэтому здесь весьма трепетно относятся к ордену, ну и к Натану, по понятным причинам.
- Я этого не знал... - тихо сказал Карвер, и где-то в душе почувствовал легкий укол вины, что все это время смотрел на лучника, как на врага всего свободного народа Ферелдена. Теперь придется пересмотреть свои взгляды.
Остаток вечера прошел в более приятной беседе за кружкой хорошего эля. Чуть позже к Стражам присоединились солдаты, пришедшие на ужин. Каждый травил байки о том, сколько порождений или бандитов убил, и кто кого и сколько спас. Впервые за последние дни Карвер почувствовал облегчение.
Ближе к ночи Стражи переместились в спальные комнаты. Надо отметить, что ордену выделили отдельную небольшую комнату с несколькими двухъярусными кроватями. Сняв с себя уже изрядно испачканную одежду, воин понюхал ее и поморщился от отвращения.
- Привыкай, когда неделями на Тропах сидишь, мыться там считай негде, - хмыкнул Льюис, - У нас даже соревнования бывают после «Чей запах самый убойный», - тут парень ухмыльнулся и крикнул своему соседу, который расположился койкой выше, - Эрик, ты пока у нас бессменный лидер.
В ответ послышался хохот Стражей, а обсмеянный парень лишь сонно буркнул
- Заткнись, придурок.
Как только голова Карвера упала на подушку, его словно кто-то вырубил магией, и никакие кошмары его сегодня не мучали. Хвала создателю.

***

Страуд поднял всех на рассвете. Погода лучше не стала, но дождя не было, уже плюс.
Дорога до Башни Бдения заняла целый день до самого вечера. Натаниэль был прав, говоря о состоянии тракта. Местами он был размыт, а кое-где сапоги проваливались глубоко в грязь, и вытащить ногу было весьма трудно.
Как назло за весь день не было сделано ни одного полноценного привала, только небольшие передышки раз в пять часов, чтобы справить естественную нужду.
К вечеру казалось, что еще чуть-чуть и начнешь жрать соседа. Карвер подумал о том, каким на вкус будет Натаниэль и нервно хихикнул, что вызывало суровый взгляд со стороны последнего.

Солнце уже практически скрылось за горизонтом, когда перед стражами показалась Башня. От нее веяло чем-то зловещим. В сумрачном небе каменные своды, подсвечиваемые всполохами костров во дворе и мерцанием свечей в окнах, представали неким мистическим ансамблем.
У подножия крепости раскинулось несколько ферм, откуда доносился лай собак, почувствовавших приближение посторонних. Иногда в окнах отодвигались занавески и мелькали силуэты хозяев, старавшихся разглядеть поздних путников.
Крепость, как и город, тоже была изрядно повреждена, но даже взглядом непрофессионала было очевидно, что досталось ей значительно больше, чем укреплениями Амарантайна.
На стенах Башни и самом высоком шпиле красовались знамена с символикой ордена.
Во внутреннем дворе все казалось более мирным, чем снаружи. Ну, если не брать в расчет поврежденные здания, множество строительных лесов и материалов. На центральной площади крепости стояла большая статуя Андрасте у подножия которой горели масляные лампады. В этом было что-то мистическое. Она была абсолютно невредима среди полуразрушенных зданий.
- Так, все свободны, - устало сказал Страуд, а после пристально глянул на своего внезапно свалившегося новобранца, - А ты пойдешь со мной. Надо отчитаться перед командором. Натаниэль, ты с нами.
Центральный зал был увешан множеством картин, по углам стояли книжные шкафы и несколько кресел. Это больше походило на дом аристократа, если не брать в расчет еще различные стойки с оружием по углам.
Кабинет командора оказался на втором этаже, и как назло это была самая дальняя комната в этой части Башни. Из комнаты доносились мужские голоса, но разобрать детали разговора было невозможно.
Страуд постучал несколько раз, назвал свое имя, чин, и, дождавшись сухого «Входите», открыл дверь.
Кабинет был достаточно просторным. Большую часть места занимали стеллажи, заваленные кипой различных книг и бумаг. На правой стене красовалась огромная карта Тедаса, усеянная различными пометками и обозначениями. Около окна располагался массивный стол, рядом с которым стояли двое мужчин. Один был молод, немного постарше Карвера, примерно одного возраста с Гарретом. Темные волосы были зачесаны назад, глаза имели ярко-синий окрас. Точь-в-точь, как у Хоука-младшего. На парне не было массивных доспехов, лишь темно-синяя прошитая туника, которую одевали под основную экипировку.
Карвер перевел взгляд на второго мужчину и почувствовал, как внутри что-то сжалось от ужаса. В этом мужчине за пятьдесят, он узнал своего бывшего капитана, в подчинении которого он находился во время битвы при Остагаре.
- Смотрю, Стража-командора сейчас нет, - чуть разочаровано протянул Страуд.
- Сестра вынуждена была уехать в столицу по делам. Ей сложно совмещать долг придворного чиновника и командира стражей Ферелдена, так что в ее отсутствие, исполняю обязанности, - сказал юноша с чуть ехидной усмешкой, но после его взгляд скользнул по Карверу.
- А это кто?
- Это подарок от вашего старого друга, - ядовито ответил Страуд, приглаживая усы, но увидев недоумение в глазах собеседника, решил уточнить, - от Андерса.
- От него? Хм. Он решил подобрать еще одного кота, - взгляд парня стал более заинтересованным.
- Андерс нашел нас на Глубинных тропах и просил взять одного из своих зараженных товарищей в качестве рекрута. Как он сказал: «Его личная просьба командору».
- Хм. Интересно, - задумчиво протянул парень.
-Надо его оформить, как полагается, и внести в списки рекрутов.
- Хорошо, я пошлю все нужные бумаги в Вейсхаупт... опустив некоторые детали.
- Сколько еще вы с сестрой будете покрывать этого дезертира, Андерса, - вдруг закричал Страуд, подавшись вперед.
- Сколько раз вам объяснять, ни о каком дезертирстве и речи нет. У него просто специальное задание.
-Такое что об этом не должен знать Первый Страж в Вейсхаупте?
- Если вас решили не ставить в известность, шевалье, - на этом слове парень сделал особый акцент, - Страуд, то это не значит, что высшее руководство не в курсе происходящего.
Карвер видел, как заиграли желваки на лице офицера, но крыть ему было нечем.
- Как скажете, временно исполняющий обязанности стража-командора, офицер Дайлен Амелл.
При этом имени воин чуть не подпрыгнул и уставился сначала на Страуда, а после на его собеседника.
- Кстати о дезертирах, - неожиданно начал сенешаль, молчавший до этого времени. Судя по тому, как он впился взглядом в новобранца, он его узнал. Этот мужик отличался феноменальной памятью на лица, - Кажется, я помню вас. Вы были одним из солдат в моем подчинении, - тут лицо Вэреля стало похоже на грозовую тучу, и морщинки уже покрывшие лицо, стали еще более отчетливыми, - Но перед самым боем вас не оказалось, среди солдат! Вы бежали, господин Карвер Хоук.
Вот демон! Попал. Воин ощущал на себе сразу несколько взглядов. Где-то между лопаток, он чувствовал, как смотрит на него Натаниэль. Это чувство жгло похлеще каленого железа.
- Да, капитан, - собравшись с силами, твердо ответил Карвер, - вечером перед боем я слышал разговор Логейна с кем-то из своих людей. Они были в палатке. И из разговора стало ясно, что никто не верил в короля Кайлана, да примет Создатель его душу.
-То есть, ты знал о предательстве, но промолчал? Твоя вина от этого только еще больше!
- А кто бы мне поверил, капитан? Для всех он был героем, а я новобранцем. Меня бы вздернули за подстрекательство к мятежу. Да, я ушел перед битвой, чтобы поскорей увести свою семью из Лотеринга! Но, - тут по лицо парня пробежала тень. Отпечаток того, что случилось, - Не смог спасти всех кого хотел.
- Но это нисколько не оправдывает..., - продолжал Вэрел, но на его плечо легла рука Дайлена.
- Успокойтесь, сенешаль Башни. Он теперь Серый Страж. Для нас не имеет значения прошлое. Да и смысл в его словах есть.
-Если не врет, - злобно добавил Страуд.
-Что-то мне подсказывает, что он сказал правду, - пожав плечами, сказал Дайлен, и вытащил откуда-то из стола пергамент и чернильницу, - Сейчас он страж, и надо оформить все как полагается. Как ваше полное имя.
- Кхм.. Карвер Хоук. Напишите так, - парень немного стушевался и смущенно почесал нос.
- Стой, - в глазах сенешаля читалась растерянность и недоумение, - Я вспомнил твои бумаги и полное имя. Но это...
- Не надо. Я назвался, этого хватит. Мне не нужны потом проблемы.
- Что еще за тайны! Мы тут не в игры играем, - не выдержал Натаниэль, - Назови уже свое чертово имя, новобранец!
- Карвер Хоук, - воин на секунду запнулся, посмотрел в сторону и тихо добавил, - Амелл.
Повисла гробовая тишина, а молодому стражу хотелось прямо сейчас переместиться куда-то в район Глубинных Троп. Плевать на порождений! Лишь бы подальше отсюда.
Первым пришел в себя Дайлен и быстро вписал имя в бланк, отложил перо, подошел к парню и, улыбнувшись, сказал:
-Добро пожаловать в Серые Стражи.

@темы: Оскверненный кровью, DA

---

Горький привкус Арабики ч4

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета:
Виреселич
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси
Статус: в процессе редактирования

***

Все-таки я крайне везучая сволочь, надо было видеть глаза Азамата, когда он влетел ко мне в комнату, а я сидел на кровати и пил настойку, которую мне принес Икрам. Негр весь кипел от гнева, и, если бы не его цвет кожи, могу поклясться, что он был багровым от злости.
Все-таки Икрам меня выручил: когда я застал его у себя, я плавно попрощался с жизнью, смирившийся, что попался и теперь наказания мне не избежать. Но араб силком стащил с меня рваную одежду, протер меня на скорую руку влажной губкой, которую он взял в ванной, и надел чистую, а главное такую же, как у меня ночную рубашку, усадил на кровать и всунул мне настой. По ходу дела он быстро говорил придуманную наспех легенду, что якобы у меня разболелась голова и поэтому я обратился к нему, так как Латифа нигде рядом не было. Такой скорости придумывания вранья мог и я позавидовать.

Как только он закончил, то сгреб в охапку рваную одежду и губку, отнес в ванну и спрятал в одном из шкафчиков. Вернувшись, сел на подушку, ожидая прихода управляющего. Последний не заставил себя ждать, буквально через минуту влетев подобно тайфуну в сопровождении двух охранников. Увидев меня, чистого, в целой одежде, у Азамата просто отвисла челюсть - он явно ожидал увидеть здесь немытого грязнулю в драных обносках. Икрам поведал ему, что я якобы приболел, так как отвык от свежего воздуха, а сегодняшняя прогулка дала о себе знать. Но все же мозги у Азамата были, и он заметил на моих руках ссадины и царапины, но тут уже я включился в эту игру - «Придумай отмазку за три секунды». Сходу я наплел, что днем, пока Латиф относил полотенца, я прогуливался по дворику, и, не удержавшись влез в кусты роз, которые там росли. Судя по лицу управляющего, он не слишком верил в подобного рода тирады, но и явных улик моего побега тоже не нашел, а перед уходом, лишь рыкнул сквозь зубы, что желает мне спокойной ночи, и вышел, громко хлопнув дверью. Мы с Икрамом переглянулись и чуть не выдали свой маленький сговор громким смехом.

- Ну и зачем ты снова сбежал в сад посреди ночи? - мне было стыдно перед Икрамом, хотя, конечно, его никто и не просил врать и выгораживать меня, но, с другой стороны, он все-таки спас мою шкуру, рискуя подставиться. Поэтому я рассказал ему правду про араба по имени Рахман, которого я видел здесь в первую ночь, и о том, как в другие дни мы тайно встречались в саду и говорили о разного рода мелочах. По ходу моего рассказа в глазах мужчины промелькнула целая гамма эмоций - от крайнего удивления до сочувствия.
- Хм... Ты хочешь встретиться с Рахманом, чтобы расспросить его обо всем? - в голосе араба звучали некие нотки лукавства, словно он что-то недоговаривает, но, услышав о такой возможности, я встрепенулся.

- Ты знаешь его? Кто он? Почему Азамат сказал, что тут нет таких слуг и наложников? Ты поможешь мне с ним увидеться? Когда? - я засыпал мужчину целым шквалом вопросов, но он лишь рассмеялся и коротко ответил:
- На все воля Аллаха.
После этого, игнорируя мои попытки выудить хоть капельку правды, он, так же довольно улыбаясь, вышел из моей комнаты, пожелав как следует отдохнуть.

Утром меня разбудил Латиф - впервые за все время я встал не сам, а меня поднимал кто-то из слуг. Я недоуменно уставился на него, и тут же проснулся, так как вид у мальчика был несколько затравленный: бледный, с большими темными кругами под глазами. Из одежды на нем вместо привычной жилетки была свободная льняная рубашка, полностью закрывающая торс и руки. Мои подозрения еще больше усилились, когда в ванной, наклоняясь, чтобы меня помыть, он слегка морщился. Тут я не выдержал.
- Латиф, почему тебя вчера вечером не было? - как бы случайно проронил я, но при этом уловив, что рука слуги, в которой он держал губку, дрогнула, хотя через секунду, словно взяв в себя в руки, он ответил:
- Господин Азамат отправил меня за покупками.
- Это вечером-то? Что, никого другого не было? - он то и дело пытался сосредоточиться на своем занятии, стараясь избегать моих глаз, впивающихся в него.
- Не знаю, так он пожелал.
- Латиф, сними кофту, - мои слова прозвучали для него, словно пощечина: он выронил губку и отпрянул, уставившись на меня испуганными глазами.
- Господин, нам нужно побыстрей закончить с ванной, времени у нас ма...
- Я. Сказал. Сними. Кофту. - видимо, уловив явные нотки приказа в моем голосе, и что я не собираюсь слушать его отговорки, он дрожащими руками снял рубашку и повернулся.
Зрелище, представшее мне, было ужасно: на его спине было около десятка красных полос, как от плети. Его что, высекли? Кожа кое-где, кажется, лопнула, и по краям красной подсохнувшей корки сильно припухла. Я не удержался и слегка коснулся одной из борозд, проходивших от плеча к пояснице, и мальчик слегка всхлипнул.
- Это... из-за... меня? Но почему?
- Потому что я не справился со своими полномочиями, оставив вас одного, из-за чего вы потерялись, и моя рассеянность чуть не стала причины вашего скандала с другим наложником, - голос слуги звучал ровно, точней, он пытался его таким сделать, но в нем была так же и обида. Но не на меня... А на себя самого.
- Прости... - я убрал руку и уныло уселся обратно в воду. Латиф удивленно посмотрел на меня и надел свою кофту.
- За что? Вы ни в чем не виноваты, это моя вина, господин.
- Ага, конечно... - я отвернулся, мне было стыдно, а мальчик тем временем продолжил меня мыть. Я чувствовал себя виноватым. Своей глупостью подверг ребенка такому? А Азамат! Вот долбаный садист, а главное, он, сволочь, знает же, что парень тут ни при чем! Уж лучше меня бы высек, мне все равно, а не его... Стоп... Неужели он пытается таким образом заставить меня подчиняться? Зная, что я не боюсь боли, он решил за каждый мой поступок наказывать другого человека, который если и виноват, то косвенно?!

Все утро я был максимально любезен с мальчиком, обходился без колких замечаний, когда он меня брил, смазывал мои царапины и одевал во все эти восточные тряпки. Я даже решил с ним прогуляться в саду под окном. Кстати, наутро, как выяснилось, дверь мне открыли, и уже не держали пленником, как накануне вечером.
- Господин, через десять минут к вам придут слуги, чтобы заняться вашими приготовлениями.
- Приготовлениями? К чему? - я бросил недоуменный взгляд на слугу, когда мы подходили к полюбившейся мне беседке.
- Как к чему? Сегодня вас поведут к господин Саиду, - мальчик был явно удивлен, что я не в курсе, но еще больше он удивился, увидев мою реакцию. Я впал в ступор, а потом в бешенство. Признаться, я давно хотел встретиться с этим Саидом и высказать все, что о нем думаю, но при этом я очень хотел отложить это знакомство на потом. А тут меня ставят перед фактом, что сегодня мне предстоит ублажать мужчину?! Да меня вытошнит!
***

Я пулей влетел к себе, но там меня ждали четверо слуг, Икрам и Азамат. Я впился глазами в управляющего и прошипел сквозь зубы:
- Почему ты не сказал об этом вчера?
- О чем именно? О том, что сегодня у тебя будет больше слуг, чем обычно? - он явно издевался и включил дурака, хотя по его глазам было видно, что он прекрасно понимал суть вопроса. Ладно, так и быть, подыграю ему!
- О том, что сегодня меня поведут к Саиду.
- Потому что господин изъявил желание увидеть тебя только сегодня, но прости, я не располагаю таким редким даром, как ясновидение, иначе предупредил бы заранее.
- И ты думаешь, я с большого счастья побегу к нему, зная, что меня там ждет? - мой голос сейчас походил на шипение змеи, ещё секунда, и я действительно вцепился бы в негра, но эта сволочь знала, как остудить мой пыл и тут же воспользовалась этим.

- Ну, если господин будет недоволен тобой, то ты знаешь, кто будет в этом виноват, и что ждет кое-кого в противном случае, - голос управляющего звучал по-доброму, но доброта эта была фальшивой. Особенно когда он многозначительным взглядом посмотрел на Латифа, стоящего рядом со мной, так, что бедный прижался ко мне, а после этого таким же взглядом обвел всех присутствующих слуг. У меня челюсти сжались от злобы.

- Микаил, пойдем в ванну, все готово для процедур, - Икрам схватил меня за руку и практически силком утащил из комнаты, тем самым разрушая напряженную обстановку в спальне. Лишь оставшись наедине со мной, он прошептал мне на ухо: - Я помогу тебе увидеть Рахмана, только сегодня веди себя хорошо.

Меня снова вымыли и провели экзекуцию под названием депиляция, уложили волосы, тело сначала натерли маслом, а затем покрыли узорами из хны. Меня мучило странное чувство де жа вю. Уж очень походило все это на то, что было тогда на торгах, с единственным отличием: меня готовят не к продаже, а к ночи с неизвестным мне мужчиной. Все мое нутро кричит, что не хочет этого. Мне даже безразлично наказание слуг, которое последовало бы в случае моего отказа. В этот раз я решил наплевать, и поговорить с этим Саидом. Я хочу свободы, но я не собираюсь быть его постельной игрушкой. Конечно, вряд ли мои слова будут иметь смысл, но отыметь себя я не позволю!

Меня вырядили в одежду, подобную которой я видел накануне на Джиме. Такие же штаны, правда нежно-зеленого цвета, которые держались на мне на честном слове, прозрачная льняная рубашка, которая поясом собиралась в районе талии. Обувь мне сегодня не выдали, и когда я увидел себя в зеркало, я снова походил лишь на куклу. На меня не наносили косметику, только узоры из хны, которые подобно лианам взбирались с моих ступней вверх, обвивались вокруг пупка, и одной тонкой ветвью поднимались к соскам. Пальцы рук были так же покрыты узорами, создавая образ своего рода перчаток.
Вечером в моей комнате остался только Латиф, наблюдая мои скитания по комнате из угла в угол, он пытался ободрить меня тем, что все так нервничают в первый раз. Утешил! Меня трясло. Смешно, правда? Но я боялся, что не смогу избежать этого. В конечном итоге я, скорей всего, не первый наложник, который не хочет этого и пытается всячески воспротивиться. Мне просто страшно оттого, что я буду снизу, а на мне будет другой мужчина...

Ужина мне не подали, как сказал слуга, это привилегия и сегодня я буду сидеть за одним столом с хозяином этого дома. Да я подавлюсь, если буду с ним есть! Кстати, если я откажусь от еды, это будет воспринято, как оскорбление. Здорово, правда? Я попал по полной программе.
В десять часов за мной пришел Икрам, в сопровождении двух охранников. Это чтобы я не убежал? Меня вывели за пределы гарема и повели по незнакомой для меня части дома, к покоям Саида. Мы остановились у весьма солидной двери, Икрам прошептал мне, что я должен зайти и склониться, посмотреть на господина могу только тогда, когда он мне позволит. Замечательно! Икрам несколько раз постучал, и, открыв дверь, впустил меня внутрь.

Я зажмурился и наклонился как можно ниже, боясь на него даже глянуть. Меня трясло, как зайца. А вдруг это будет какой-то толстый урод? Ага, здорово, Миша, то есть с молодым красавцем ты уже готов в постели резвиться?

Икрам что-то говорил, но я его не слушал, после он скрылся за дверью, оставив меня наедине с этим человеком. Я чувствовал его изучающий и обжигающий взгляд на себе. Как можно описать мои чувства в этот момент? Очень просто! У меня складывалось впечатление, что меня постепенно пронизывают тонкие иголки, а нервы постепенно стягивались в тугой узел. Спустя несколько мучительных долгих минут, он все-таки решил нарушить это ужасное давящее гробовое молчание.

-А ты красив... Подними голову, - его голос словно пригвоздил меня. Он был знаком до боли, но... этого не может быть, ведь правда? Я медленно выпрямился, и уставился на него, во рту все пересохло, а язык упрямо отказывался произнести хоть что-то членораздельное. Внутри бушевал невообразимый ураган эмоций. Все смешалось в огромный цветной вихрь: удивление, радость, злоба, обида и еще целая куча ярких эмоций. Наконец, немного взяв себя в руки, я смог произнести почти шепотом лишь одно слово:
- Рахман?!
- Икрам сказал, что ты желал меня увидеть, - он сидел в деловом костюме на диване и при этом мерно курил кальян, изучая меня, и явно получал удовольствие, только я не мог понять от чего: от процесса курения или от созерцания моего выражения лица.
- Т...ты... ты врал мне! - я хотел это закричать, но вышло так же сдавленно, почти шепотом. Он услышал, и на лице проскользнуло удивление. - Врал? Ни разу.
- Но ты сказал, что тебя зовут Рахман!
- Это мое второе имя, первое же - Саид, - равнодушно подметил он, но в глазах его плясали искорки лукавого пламени, которые злили меня еще больше.
- Ты сказал, что ты один из наложников, - я совладал со своими эмоциями, но все равно я не мог на него почему-то кричать, лишь шипеть.
- Нет. Ты спросил, не являюсь ли я одним из обитателей гарема, а я ответил, что вроде того. Этот дом целиком принадлежит мне, и я могу проводить ночь, где мне заблагорассудится, - у меня перехватило дыхание, это было похоже на какую-то извращенную игру.
- Ты играл со мной! Зачем ты это делал! Я ведь... поверил тебе, - мой голос сорвался, а из глаз потекли слезы. Приехали, это было просто эпичным финалом. Молодой парень развесил нюни и рыдает перед мужиком, который его купил. Супер!

Саид встал, подошел ко мне и приподнял мой подбородок большим пальцем, стирая выступившую на глазах влагу. Это действительно помогло, я перестал плакать. Меня это взбесило и я одернул голову, но, казалось, он не сильно возражал, лишь в глазах вспыхнуло что-то нехорошее.

- Кто с тобой играл? Ты задавал конкретные вопросы, и получал на них ответы. Вместо того, чтобы уточнить, ты просто расценил их так, как было удобно тебе, - Саид скинул пиджак и ослабил галстук, и уселся на свое прежнее место. - В тот день я шел, чтобы встретиться с тобой лично, но в комнате тебя не оказалось. Так как дверь в твою спальню была закрыта, ты мог выйти только через балкон, и учитывая, что в доме полно охраны, единственное место, где ты мог спрятаться - это сад под твоим окном, так что там я тебя и нашел. И желанием знакомиться вообще с кем-то ты не горел, а лишь играл в молчанку. Я просто дал тебе время освоиться и привыкнуть ко мне, чтобы ты не видел какого-то изверга.
- Но зачем было строить из себя равного мне, если это не так! - я кричу громко, но он, кажется, не обращает на это внимания.

- Ты сам заговорил со мной как с равным, - его голос стал на порядок ниже, - ты очень выделяешь на фоне остальных моих мальчиков.
Я злился еще больше, и самое смешное, что больше всего меня вывела из себя последняя фраза кинутой им фразы. Совсем сдурел! Миша, этот человек тобой играл, опомнись! Но все-таки в его словах была доля истины, он действительно мне не врал, просто... не все говорил. Хотя я мог бы и попытаться узнать. Он мастерски загнал меня в эти сети, я угодил в его ловушку, при этом сделанную с особым изыском, выставляющую в итоге меня идиотом и глупцом.

- Ты голоден? - как бы невзначай спросил Саид, я лишь в ответ отрицательно покачал головой, и тут же вспомнил о том, что не имею права отказываться. Было непохоже, чтобы хозяин дома был недоволен: казалось, его устраивает мой ответ, но я, решив исправить положение, проронил:
- Если только фруктов.
- Хорошо, - Саид резко встал и, повернувшись ко мне, сказал, - пойдем.
Мы покинули ту небольшую гостиную, в которую меня впустил Икрам. Саид не держал меня за руку, но одно его присутствие давило на меня, подчиняя и вынуждая послушно следовать за ним. Лишь зайдя на второй этаж, араб остановился у одной из дверей, чуть отступил в сторону, открывая и делая мне знак заходить первым. Неосознанно я подчинился.

В центре стояла огромная кровать, на ней спокойно могло бы уместиться человека четыре. На окне и тумбочках горели аромалампы с каким-то нежным ароматом. Всюду так же стояли свечи, светящиеся маленькими огоньками, словно подмигивающие друг другу. Все это должно было наводить на романтический лад? В другой ситуации, может, и могло, но не в моей. От всего этого сердце ухнуло куда-то вниз, а внутри зашевелился просто животный страх и желание сбежать отсюда.
***

В центре комнаты на полу у кровати между двух больших красных подушек, на маленьком столике стоял огромный поднос с фруктами. Саид жестом пригласил меня присесть, и я на трясущихся ногах, плюхнулся на указанное мне место.
Араб вальяжно уселся напротив меня, и пальцами подцепил веточку винограда. Он не ел, он словно играл с налитыми сочными ягодами. Я хотел было спросить его о многом, но слова встали комом в горле, так что я решил тоже попытаться отщипнуть пару ягод от большой грозди. От волнения я сжал пальцы так сильно, что ягоды лопнули, и сладкие капельки сока потекли по моим пальцам. Я рефлекторно решил облизать, руку, чтобы сок не высох, оставляя после себя неприятное липкое ощущение. Но когда я взял палец в рот, слизывая темные сладкие капли, то почувствовал будто меня пожирают глазами. Нужно было видеть лицо Саида, в его глазах это была даже не страсть, это похоть чистой воды, готов поспорить, что мысленно он уже выделывал такое, о чем мне даже думать, страшно. Так что чтобы не провоцировать, я резко одернул свою руку и решил слегка испоганить его пылкий настрой.
- Думаешь, все это сможет лишить меня желания свободы? - он сразу изменился в лице, его явно удивила такая резкая смена настроения, но кажется он уловил истинную цель моего вопроса. Глаза между тем впились в меня, и вместо яркого и сжигающего пламени, в них был всепоглощающий холод.

- Свободы? А что, по-твоему, это такое? Красивое слово? Или что? Как по мне, это то, что как минимум нужно сначала заслужить.
-Я - Я родился свободным человеком, который сам всегда решал свою судьбу! - я почти кричу, но взгляд Саида словно прибивает меня, заставляя сбавить тон, и я уже тихо добавляю, - а ты просто купил меня, как товар. Но я не вещь, я человек.
- Я в курсе. Стал бы по-твоему я давать, скажем, той же мебели время, чтобы она свыклась с тем, что ее купили? Я не давил на тебя, просто позволил тебе немного обжиться.
- Но, я не давал своего согласия на свою продажу! Это против моей воли!
- Знаешь, очень смешно слушать подобное от тебя. Ты мне и тогда говорил об этой твоей пресловутой «свободе», но ты ни разу не попытался от слов перейти к делу. Я аж поперхнулся от возмущения и готов был кинуться на него с кулаками, но его взгляд держал меня подобно оковам.
- Ты здесь полторы недели. Но за это время ты даже не попытался узнать, где ты вообще находишься - в каком городе и так далее.
- Как будто кто-то мне бы сказал, - прошипел я в ответ.
- Не перебивай, - голос Саида резал, словно нож, принося боль, - ты не интересовался бытом и жизнью страны, не пытался выучить язык. Ты даже не делал попыток к бегству, хотя, прямо скажу, шансов было немного. Ты просто сидел и ждал, притворяясь немой и бездушной куклой, которую отпустят, когда она надоест. Так вот: статуса свободного человека надо добиваться, мы все рабы по рождению. Заложники своего положения, изменить которое очень сложно. Когда добиваешься чего-то, пытаешься изменить, то вот это и значит быть свободным. Для тебя же это лишь пустое слово, обозначающая твою прошлую жизнь, где ты был так же пленником системы. Тем же рабом, поступками которого управляло ваше общество. Так ответь мне - был ли ты свободным человеком? Хотя я сам отвечу. Ты и тогда был уже невольником, который просто об этом не догадывался.

Саид резко встал и, схватив меня за волосы, притянул к себе.
- Знаешь, меня разочаровало то, что ты можешь что-то только в теории. Но если после сегодняшнего разговора ты решишься на побег, ты разочаруешь меня еще больше, - с этими словами он впился в мои губы, требовательным, не требующим возражений поцелуем.

Я сопротивлялся, пытался стукнуть его, но самое смешное, что после последних слов Саида, Саида у меня не было на это никаких моральных сил. Это было жестоко, но было отчасти правдой.
Тем временем араб резко поднял меня, толкнул на кровать, кровать и навалился сверху, заводя мои руки за спину и лишая возможности отпрянуть от него.

- Нет. Прекрати, я не хочу! - закричал я, избегая очередного поцелуя, но он меня не слушал. Его руки уже развязывали пояс моей рубашки, которая еле прикрывала мое тело.
Я пытался помешать его языку проникать в мой рот, пытался даже прикусить. Один раз это мне удалось, так что я тут же ощутил сильный металлический привкус. Саид отпустил мои губы, его глаза пожирали меня, и то, как он смотрел, заставляло меня краснеть. Уже через мгновение он занялся моей шеей, слегка прикусывая мочку моего уха, шепча смущающие слова, а в это время пальцами руки вырисовывая узоры около соска. Иногда как бы невзначай он задевал его, вырывая из меня стон. Самое ужасное было, что я действительно возбуждался, и где-то внутри меня зарождалось желание. Скажу больше, поцелуи и прикосновения араба не вызывали у меня отвращения, они сводили с ума и распаляли меня изнутри.

В какой-то момент Саид оторвался от меня и привязал платком мои руки к спинке кровати, мои попытки возмущения были тут же пресечены горячими, словно лава, губами. Он улегся на меня всем весом, прижимая меня к постели, лишая возможности сопротивляться и возможности в пнуть его, в случае чего. Невесомой влажной дорожкой из поцелуев он спустился от моей шеи, шеи к соскам, вбирая одну из уже налившихся бусин в рот и дразня ее языком, неимоверно возбуждая и лишая остатков разума. Сцепив зубы, я пытался сдержать предательски рвущиеся наружу стоны, но это меня не спасло, когда Саид одной рукой проник под тонкую ткань моих брюк и пальцами обхватил мой член плотным кольцом. Это стало моим полным поражением. Он очень умело оттягивал кожу, играя, собирал капельки выступившей густой смазки, размазывая их вокруг уретры, доводя меня почти до вершины блаженства, заставляя меня забыть кто я и как меня зовут. В какой-то момент наслаждение стало настолько острым, что я выгнулся, ожидая финала, но Саид, усмехнувшись, сильно сжал мой член у самого основания, вызывая у меня стон возмущения.

- Еще слишком рано, - прошептал он, поцеловав меня чуть ниже пупка.
Араб оторвался от меня, освобождая нас обоих от ненужной одежды, которая только мешала. Но этой минутной передышки хватило, чтобы вернуться моему страху. Я понимал, что ждет меня дальше, и, словно пытаясь защититься, я сдвинул ноги, закрывая себя.
- Не бойся, я постараюсь быть осторожней, - Саид навис надо мной мной, всматриваясь в мои глаза, словно ища какого-то ответа.

Его руки снова стали творить со мной что-то невообразимое, поглаживая мои бедра в паре сантиметров от моего члена, но не задевая его, как бы дразня, заставляя меня забыть обо всем. И это у араба получилось на славу. В себя я пришел, когда в меня проник чем-то смазанный палец. Рефлекторно я сжал мышцы, но боли не было, лишь легкое жжение и дискомфорт, от которого меня отвлекали губы Саида, играющиеся с моими сосками. Введя второй палец, араб словно начал искать что-то внутри меня. Внезапно меня словно накрыло горячей волной, вызывая долгий и протяжный стон. Невероятное чувство, словно внутри меня полыхало пламя, и приятно покалывало внизу живота.
Саид резко убрал пальцы, заглушив мой стон возмущения своим поцелуем, но тут страх начал возвращаться снова, когда я почувствовал около входа что-то намного больше пальца.
- Расслабься, - прошептал араб в паре сантиметров от моих губ так, что я ощутил его горячее сбившиеся дыхание.

А после все мое возбуждение стало резко спадать. Проникновение было болезненным настолько, что мне хотелось взвыть и полезть на стенку, но мне явно мешал тот факт, что к кровати меня привязали. У меня искры из глаз сыпались, пока Саид пытался в меня войти, я инстинктивно сжимал мышцы сфинктера, от чего становилось еще хуже, а в ответ я слышал лишь шипение у самого уха, что я должен хоть немного расслабится. Войдя, наконец, полностью, араб остановился, позволяя мне свыкнуться с его немалым присутствием внутри меня. Одной рукой он начал играть с моим слегка опавшим членом, целуя при этом кожу на моей шее.

Первое движение вызвало у меня лишь всхлип. Ощущение, словно меня насадили на кол! Я, конечно, не проверял, но ассоциации были конкретно с этим. Саид хмурился и медленно входил в меня под разными углами, наконец, один из его толчков пришелся как раз в ту странную точку, заставляющую меня каждый раз вскрикивать. В его глазах промелькнула удовлетворенная улыбка, и он начал двигаться именно так. Боль не ушла, она странным образом смешалась с удовольствием, создавая сумасшедший коктейль, сводящий меня с ума. Я не мог сдерживать стонов, наполненных этим странным сочетанием, все это вызывало странный вихрь эмоций, заставляя все плыть перед глазами. В какой-то момент Саид начал интенсивно ласкать мой член в такт своим движениям. Это было слишком, я выгнулся, насколько позволяло мое положение, и с громким стоном окунулся в огромную яркую вспышку. Внутри меня разлилось горячее пламя, и Саид практически рухнул на меня, шепча мне что-то на арабском, носом зарываясь в мои волосы.

Немного придя в себя, он оторвался от меня, и, освободив мои руки, сгреб меня в объятия. Я был вымотан, в понятном месте сильно ныло и жгло, но не было никакого желания шевелиться. В голове стоял приятный туман, а мысли терялись.
Мои веки тяжелели, и я понял что уплываю...

@темы: Горький привкус Арабики, Ориджинел

---

Горький привкус Арабики ч3

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета:
Виреселич
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси
Статус: в процессе редактирования

Примечание: В этой главе у меня произошла смены беты, так как предыдущая пропала с просторов фикбука)) Но смена была ненадолго. Буквально через одну главу новую бету утащила сессия и диплом. Поэтому пришлось искать новую)

Почти всю ночь я не спал, лишь под утро забылся неглубоким сном, который то и дело прерывался. Мне не давали покоя мысли о Рахмане. Кто он? Если не слуга и не наложник, то кто? Как он тут оказался? Получается, он мне врал? От этих вопросов не возможно было убежать, но больше всего злило то, что я действительно переживал из-за этого. Для меня он был единственным человеком здесь, с которым я мог поговорить, отвлекаясь от окружающих меня реалий. Он был отдушиной и тем, с кем мог быть откровенным.

Я зашипел что-то сквозь зубы, схватил одну из подушек, лежащую на моей постели и запустил ее в стену, по пути снеся вазу, которая с грохотом упала и разлетелась на части. Буквально через пару мгновений ко мне в комнату влетел Латиф. Интересно, он вообще спит? На часах сейчас не больше семи утра.

Мальчишка поклонился и принялся убирать с пола осколки. Ситуация невольно заставила меня улыбнуться, ведь я уже сталкивался с чем-то подобным. Тогда моим слугой был тоже молодой мальчик, и он с таким же слегка испуганным видом убирал осколки посуды, правда, в тот раз это была не ваза, а мой обед. Все это улучшило мое настроение, и в голову пришла мысль, что сегодня вечером я лично спрошу Рахмана кто он такой.

-Доброе утро, Латиф, - сказал я, слегка зевая и потягиваюсь. Мальчик аж замер от удивления, еще ни разу до этого я с ним даже не здоровался.

-Доброе утро, господин, - промямлил мальчишка в ответ. Его ошарашенный вид был настолько забавным, что я не выдержал и рассмеялся, чем еще больше вогнал слугу в ступор.

Все-таки, он был неплохим юношей, возможно, я иногда был слишком груб с ним, поэтому, встав с кровати, я подошел к нему и почему-то решил помочь убрать осколки.


-Господин, не нужно, вы поранитесь! – возмущался Латиф, но я его не слушал.

Когда с утренней уборкой было покончено, уже лежа в ванне, пока слуга намыливал мне волосы, я думал о том, чем же вызван у меня такой порыв доброты. Я игрушка здесь, похоже, единственный человек, которому я хоть немного доверился, предал меня. Был ли я разбит? В какой-то мере да.

Но анализируя сейчас все, что произошло со мной, невольно приходил к выводу, что очень долго вымещал на слуге злобу почем зря. В конечном счете, он такой же заложник системы, как и я.

Выйдя из ванной, я увидел свой завтрак, который в этот раз почему-то принес Азамат, лицо его сияло, будто только что выиграл в лотерею. Меня напрягала эта внезапная смена настроения, и как оказалось не зря.

-Господин Саид, разрешил тебе покидать пределы своей комнаты. Теперь ты можешь прогуливаться в пределах всего гарема, но в сопровождении своего слуги.

Я чуть не подавился, глаза у меня были как два блюдца, рот чуть приоткрылся, а мозг судорожно пытался проанализировать только что услышанное.

Кстати, стоит ли говорить, что желание быть с Латифом поласковей улетучилось, помахав на прощание ручкой. Как представил, что теперь этот мальчишка будет незримой тенью везде следовать за мной, то сразу появилось желание его прибить. Что уж говорить о том факте, что желание, наконец, выйти за пределы комнаты немного угасло. Нет, я все так же хотел выйти из своей миниатюрной комфортабельной тюрьмы, но не так же… В общем, завтрак прошел не в самых лучших думах, и эту смену настроения уловил и Азамат, который нахмурившись перед уходом из комнаты сказал, что то типа: «Веди себя прилично». В ответ я, правда, одарил его самой оптимистичной улыбкой, которую только смог выжать, но стоило только двери закрыться, как на лице появилась весьма кислая мина.

Но все-таки взвесив все за и против, пришел к выводу, что осмотреться не такая плохая затея. На выходе из комнаты меня ждал Икрам, заявивший, что сам покажет мне гарем, а не то я могу заблудиться. Меня не покидало чувство, что он что-то не договаривает.
Мы прошли по длинному коридору, как оказалось моя комната относительно удалена от жилищ остальных мальчиков, не знаю, чем это мотивировано.

Войдя в так называемые «Общие комнаты», я был просто ошарашен: все было роскошно обставлено. Даже моя комната меркла на фоне всего этого богатства, мне даже дышать стало страшно, а то вдруг я простой смертный надругаюсь над всем этим великолепием. На диванах и на полу лежало огромное количество разнообразных подушек. Всюду были шелковые ткани, а на полу и небольших низких тумбах стояли роскошные дорогие вазы. В центре самой большой комнаты был фонтан, около которого, развалившись на огромных подушках, лежали двое молодых парней и что-то обсуждали. Чуть поодаль я увидел нескольких слуг, которые стояли такой же незримой тенью, какой ходил за мной Латиф. Выходит эти двое одни из наложников? Почувствовав мой заинтересованный взгляд, они подняли головы и уставились на меня, словно изучая и сравнивая.

-Рубиано, Фазиль, подойдите, – Икрам неожиданно позвал молодых людей, которые явно с некоторой неохотой поднялись со своих лежбищ.
Они были красивы, и больше походили на моделей, чем на обычных парней. Хотя, стоит ли говорить об «обычности» вспоминая, где мы находимся.
-Познакомьтесь, это Микаил, новый наложник господина.
-Приятно, меня зовут Рубиано, - улыбнувшись, ответил мне один из парней.

Ему было столько же сколько и мне, может чуть меньше, длинные рыжие волосы, спадающие почти до лопаток были собраны в высокий хвост. На носу была еле заметная горбинка, карие глаза парня были обильно подведены коричневым карандашом, губы так же были накрашены почти телесного цвета помадой. От него пахло хорошим и дорогим парфюмом со слегка древесными оттенками. Кожа парня сияла и имела красивый ровный загар.

-Меня зовут Фазиль. По-арабски мое имя означает «образованный», – просветил меня молодой араб, переключая мое внимание на себя.

Он был старше, но красив какой-то холодной красотой. Внешне он соответствовал своему имени, точней тому образу, который возникает, зная его значение. На нем была элегантная приталенная белая рубашка, а штаны чем-то отдалено походили на брюки, за исключением, что выглядели на восточный манер, но при этом, казалось, сохранили классические ноты.
Даже манера речи, посадка, движения и внешний вид говорили о Фазиле, как о действительно умном молодом человеке.

Мне было немного неуютно оттого, что меня откровенно разглядывали, словно сравнивая. В глазах итальянца читалась легкая ревность, в то время как Фазилю казалось было все равно.

-Я смотрю, Джима с вами нет? – поинтересовался Икрам, оглядываясь по сторонам.

-Нет, Джимми, как всегда, шляется по магазинам, - сообщил Рубиано и вальяжно растянулся на одной из подушек, лежащих на полу, - Сабир, принеси мне фруктов, - эти слова уже были сказаны одному из слуг, который тут же оторвался и бросился к месту, где раньше лежали
наложники взял поднос и поставил его перед итальянцем. После чего поклонился и снова отошел.

Икрам ничего не ответил, а лишь кивнул и куда-то ушел, я даже хотел было кинуться за ним, так как находиться в подобной компании в мои планы не входило.

-Хм… Так ты новое приобретение Саида? – лениво протянул итальянец, отрывая ягодки винограда и с интересом поглядывая на меня, - А ты ничего так, вот почему Джимми дулся и кидался подушками в слуг в порыве очередного бешенства. Хотя, ты здесь уже неделю, а так и не был с Саидом, так что было бы из-за чего убиваться.

В голосе была явная толика яда, она была небольшая, это не ревность, скорей попытка меня уколоть. Вопрос зачем? От скуки разве что ль?

-Да, я тоже когда увидел этого малыша подумал: «Было бы ЧЕМУ убиваться», - таким же елейным тоном ответил я сквозь зубы.

Это лишь рассмешило Рубиано, а Фазиль, который, кстати, уже устроился рядом с итальянцем и читал какую-то книгу, лишь слегка улыбнулся.

- Смотрю, ты с характером! Интересно будет посмотреть, когда эта мелочь начнет строить тебе мелкие пакости.

-Вот всегда мечтал стать лютым объектом ревности для малолетнего ребенка. Как я жил без этого!

Рубиано рассмеялся еще громче, мне не нравились нотки, проскальзывающие в его голосе, я не мог разобрать, что конкретно мне слышалось: ревность, злость, боль или обида. Это был странный коктейль, заставляющий меня задуматься о самой жизни в подобном месте. Странно, конечно, почему смех наложника мог вызвать такую бурю эмоций, у них есть тут все, и, вспоминая слова Рахмана – они тут счастливы, тогда может это тоска по дому? Или все же ревность? Я слегка передернул плечами, поежившись, прогоняя вызванное наваждение, но, кажется, ни одно мое движение не ускользнула от глаз Фазиля. Его взгляд был пугающим. Словно он раздевает тебя, но не в интимном смысле этого слова, а проникая внутрь и откапывая все потаенные страхи. Я выдавил из себя одну из самых любезных улыбок, но получилась она немного затравленной, и, подозвав Латифа, попросил показать мне и другие комнаты.

Я впервые обрадовался тому, что все-таки прогуливаюсь в сопровождении слуги, он для меня словно защита, за которую я могу спрятаться, хотя глупо, казалось бы, искать помощи в столь юном мальчике.

Вместе с Латифом мы обошли почти весь гарем, оказалось, он не настолько велик, как я думал прежде. Он состоял из нескольких коридоров, залов. Комнаты наложников находились поодаль друг от друга, видимо с целью избежать нежелательных столкновений, но, как заверил мой юный слуга, «Все здесь живут в мире и согласии». Только при вспоминании знакомства с остальными парнями, возникало чувство, что весь этот «Мир и покой», не более чем иллюзия, которую хочет видеть сам хозяин дома. Хотя, это всего лишь мои догадки.

Для наложников было несколько комнат, оборудованных под тренажерный зал, библиотеку, была даже комната, напоминающая ванную, но сюда я мысленно зарекся приходить. Кстати, там, где я встретил двух наложников, Саид периодически устраивал своего рода развлечения для обитателей этого места. Туда приглашались танцовщицы и музыканты, и хозяин дома вместе со всеми своими «мальчиками» наслаждался представлениями. Спрашивается, как я отреагировал на подобную информацию? Меня перекосило, если не сказать больше. Вот не понимаю я всего этого показательного спектакля. Что это за игра в большую счастливую семью? Так и представил, как Саид сидит, а вокруг него его маленькие «домашние зверушки», нежно мурлыкающие и потирающиеся об его ноги. Лучше уж сразу мышьяк приму, чем участвовать во всем этом балагане. Конечно, этого я не сказал вслух, а выдавил из себя что-то вроде «Здорово!», и мальчик не уловил сарказма, которым сквозило это самое слово.

Когда с осмотром местных «достопримечательностей» было окончено, я долго думал, чем бы заняться. Возвращаться в свою комнату не хотелось, а общаться с теми двумя тем более, так что, взвесив все за и против, решил позаниматься на тренажерах, о чем собственно и сообщил Латифу. Самое смешное, что он обрадовался. Он был так рад услышать, что я хочу заняться собой, что казалось вот-вот запрыгает. С чего бы такая реакция?

Махнув на него рукой, я решил первым делом встать на беговую дорожку. И тут я впервые за долгое время пребывания в гареме, ощутил настоящий кайф. Я всегда любил спорт, но никогда не был при этом перекаченным шкафом. Своего рода золотая середина: вроде бы и мышцы есть, но при этом не слишком худой, но и не походящий на габаритную мебель. Единственное, что мешало мне как следует насладиться бегом, так это неподходящая одежда. Она то и дело мешала, не позволяя быстрей шевелить ногами. Про обувь так я вообще молчу, эти арабские мокасины были здесь, как корове седло. Кстати, была еще одна вещь, которая раздражала, но меньше, в виду того, что старалась не лезть под руку. Точней это была не вещь, это был мой юный слуга – Латиф. Он, молча встал около стены, и наблюдал за мной, конечно, подобные взгляды раздражали периодически, но я научился на него не реагировать.

Позанимавшись вдоволь, я позволил Латифу проводить меня в душ, оказывается, к этому залу прилегала отдельная комната, отведенная под душевую. Помещение не было большим, но тут имелось все, что нужно: различные крема, средства для мытья, полотенца, лежащие большой стопкой на одном из столиков, а так же банные халаты аккуратно свисающие с крючков на стене.

Латиф настроил воду и помог мне вымыться, после чего насухо вытер и надел на меня халат. Сам слуга собрал всю мою одежду в охапку и, поклонившись, удалился, видимо, чтобы отнести их в стирку.

Я вышел в коридор, и к счастью рядом оказался выход во двор. На улице дул прохладный ветерок, время уже было ближе к вечеру, так что жара, наконец, начала спадать. Мой взгляд упал на птиц, которые свили гнездо на одном из деревьев в этом саду. Поневоле я зажмурился и ощутил, как из глубин моей души поднимается очень острое и колкое чувство, называемое завистью. Кажется, глупо испытывать это к животным? Я бы тоже удивился этому еще месяц назад. Но живя здесь, легко можно понять простые истины: они свободны, могут улететь куда захотят и главное когда захотят, а я же был заперт в своей клетке, до тех пор, пока этого хочет здешний господин. Но самым страшным было признаться самому себе в том, что постепенно привыкаю к этому месту. Конечно, я до сих пор выпадаю в осадок от здешних порядков, но уже не бешусь, когда тот же слуга меня моет. Возможно, я смирился? Нет, хотя бы потому, что мечты о свободе я так и не оставил.

Мои размышления прервал голос, доносившийся откуда-то издалека. Это был призыв на вечернюю молитву. Похоже, слуга задержится еще минут на двадцать. Грех не воспользоваться.

Не заблудиться в здешних катакомбах на практике оказалось намного сложней. Вереницы дверей, пролетов и коридоров сменяли друг друга..
Прошло уже около получаса, так что Латиф, наверное, с ног сбился, разыскивая, куда же я пропал. В такие моменты я действительно жалел, что не взял мальчишку с собой, так как, увидев уже пятый раз одну и ту же комнату, от злости я пнул одну из подушек, мирно покоящихся на полу, которая по пути снесла небольшую вазу на тумбочке. Видимо поднятый мной шум не мог остаться без внимания, так что я услышал быстрые приближающиеся шаги, и буквально через пару секунд я передо мной стоял самый молодой из наложников Саида – Джимми.

-Какого черта ты приперся сюда! – парень шипел и был похож на взъерошенную кошку.

-Тебя, забыл спросить, мальчик. И кстати, что за одежду на себя налепил?Ты в ней похож на посмешище, - яда в моем голосе было через край.

Но внешний вид пацана действительно был идиотским. Ярко-синие штаны были точной копией тех, что использовали женщины во время танцев живота, они были настолько приспущены у него на бедрах, что казалось, вот-вот слетят. Выше из одежды на нем фактически ничего не было, только на шее было ожерелье, подобное тем, что я видел в книгах на древних египтянах. Оно было усыпано россыпью камней, а по краям спускались небольшие подвески, на концах которых висели большие черные камни. Обуви у мальчика не было, но все ступни покрывали до боли знакомые узоры из хны. Это и натолкнуло меня на мысль, что сегодня ему предстоит встреча с хозяином дома.

-Убирайся отсюда! Ты не имеешь права тут находиться! – видимо, мальчик решил проигнорировать мое саркастичное замечание по поводу его экстравагантного внешнего вида. Умница, значит, внутренне чувствует, что в перепалке со мной ему победителем не быть.

-Прямо, взял и побежал, - я вальяжно уселся на одну из подушек, демонстрирую свое наплевательское отношение к пацану. Я не испытывал к нему ненависти, как таковой. Но судя по поведению, он относился к той категории, избалованных детей, которых если сразу не поставить на место, будут мнить себя, бог знает чем.

-Ты… ты… Я сейчас позову охрану! – мальчишка перешел на яростные вопли, сжав кулаки. Лицо его раскраснелось, и казалось, вот-вот из ушей хлынут потоки пара.

-Ага, ну зови, и что ты им скажешь? Что я пытаюсь тебя изнасиловать? Я сижу от тебя в пяти метрах. Более того, ты же не в курсе, где мне разрешено появляться, а где нет, - от моего ответа лицо пацана просто вытянулось, а сам он резко сжался, словно его кто-то вот-вот ударит.
Видимо все-таки он понимает, что доля истины в моих словах есть. Точней, они соответствуют действительности. Ему на самом деле было невдомек, куда я мог идти, а куда нет, другое дело, что и я слегка слукавил.

Но все-таки поднятый им ор, имел вполне ожидаемый эффект, буквально через несколько мгновений в комнату влетела прислуга, в сопровождении Икрама и Азамата, которые были весьма удивлены, увидев Джимми в моей компании.

- Что здесь происходит? – голос управляющего прозвучал подобно раскату грома. Он не был громким, но вот угрозы и опасности в нем хватало с лихвой. Икрам в это время лишь посмотрел на меня и с каким-то разочарованием покачал головой.

-Я п-просто решил показать то, что сегодня купил, и мы с-слегка повздорили, что нужно одеть наверх, - голос молодого наложника дрожал, но он быстро соврал, и когда все перевели вопросительный взгляд на меня, в его глазах была даже не просьба, скорей мольба подыграть ему. Интересно, чего он так боится?

- Да, я сказал, что лучше на верх одеть жилетку в тон к штанам, а он доказывал, что лучше оставить все как есть, - мой голос звучал ровно, так как врать я умел и еще как! К сожалению или к счастью, к помощи данного таланта я прибегал редко.

-Микаил, а где твой слуга? – вот от этого вопроса Азамата, я слегка напрягся.

-Латиф? Я попросил его принести мне сок.

-Вот как? Что ж я провожу тебя лично в твою комнату, и прослежу, дабы слуга принес тебе то, что ты просил.

Я поднялся, и меня проводили к себе. Всю дорогу до моей комнаты, никто не проронил и слова, только я чувствовал, как от Азамата исходила своего рода аура опасности, заставляя невольно ежиться. Казалось, что воздух наэлектризован и стал настолько густым, что трудно даже вздохнуть. Лишь Икрам, который словно бы невзначай коснулся моей руки, пытался ободрить, но в его взгляде я лишь увидел сочувствие.

Меня снова закрыли, но меня больше беспокоил Латиф. Дожили, я теперь беспокоюсь об этом ребенке! Но я чувствовал, что несу ответственность за свой поступок, так как в какой-то степени я его подставил. Хотя… Не надо было оставлять меня одного! Интересно, кому я пытаюсь это доказать? Разве что себе…

Меня беспокоил еще один вопрос, я хотел выбраться в сад, но сейчас это было вдвойне рискованно сделать.

Я весь вечер метался из угла в угол, еще больше мои подозрения усилились, когда ужин принес мне Икрам. Я попытался выведать у него, почему не пришел Латиф, но он так и не ответил.

Около полуночи я собрал несколько подушек и аккуратно разместил их под одеялом, создавая иллюзию, что под ним спит человек. Стараясь не шуметь, я выглянул на балкон, и каково было мое удивление, когда снизу я увидел двух охранников, расхаживающих взад-вперед. Пришлось почти лечь на пол, чтобы остаться замеченным. Они встали четко под моими окнами и что-то обсуждали. Я мысленно проклинал их так, как только мог, но они ни в какую не хотели уходить. Прошло не менее двадцати минут, прежде чем один из них куда-то отошел, хотя я могу догадаться куда. Второй охранник, что-то тихо напевал себе под нос, расхаживая взад вперед, я дождался ровно того момента, когда он скроется за одним из поворотов. Как только его фигура исчезла из виду, я подорвался, и на всех парах слезая вниз. Я не смотрел за что хватался, все делал скорей интуитивно, так как времени было в обрез, когда же я схватился за одну из перегородок, в стене, дерево громко хрустнуло, а мое сердце ухнуло куда-то вниз. Пришлось спрыгнуть, так как послышались приближающиеся шаги, и в тени здания прошмыгнуть в ближайшие кусты.

Видимо, я все-таки успел порядком нашуметь, так как подошедший охранник начал искать источник шума. Я забыл как дышать, когда он направился в сторону моих кустов. Вот в такие моменты я даже готов был поверить во Всевышнего, мысленно умоляя всех богов, чтобы что-то помешало ему обнаружить меня, так как иначе в этот раз телесных наказаний мне не избежать. Сегодня мои молитвы были услышаны, так как буквально в двух метрах от моего тайного убежища охранник остановился и повернулся к своему товарищу, который шел к нему и о чем-то громко спрашивал. Я зажал свой рот руками, чтобы мое громкое сбившееся дыхание не выдало меня.

Кажется, пока охранник, решивший, что ему почудилось, отходил в сторону, прошло не больше десяти секунд, но для меня они были подобны вечности. Мое сердце билось как ненормальное, я не мог успокоиться. Давненько у меня не было такой встряски.

Теперь почти ползком я двинулся вглубь сада, пачкая свою одежду и царапая кожу. Вот завтра удивления то будет у управляющего.

До беседки я добрался без приключений, но там никого не было. Я ждал почти час, надеясь, что вот сейчас Рахман выйдет из-за угла, мы наконец сможем поговорить, и я задам ему вопрос о том, кто он такой. Но его не было. Я ждал и ждал, мысленно почему-то оправдывая его тем, что Азамат сказал, что он не наложник и не слуга… Значит, он пробирается тайком? И сегодняшняя охрана ему мешает? Меня все это раздражало и бесило, почему-то даже хотелось бить кулаком об стену, словно я потерял не просто случайного слушателя, а какую-то частичку своей души. Что это за странное и непонятное мне чувство?

Я бы задавался еще кучей вопросов, если не услышал громкие голоса и возню, где-то у меня под окнами. Стараясь не шуметь, пробрался обратно, и вот теперь меня настигла действительно паника. Оказалось, что пока я полз к беседке, у меня оторвался от одежды кусок ткани, и охранники нашли его, судя по всему, они собирались прочесать весь сад, а исходя из слова «Азамат», которое я услышал в их речи, похоже, они решили позвать его.

Я успел еле отскочить и спрятаться за деревом, когда мимо пробегал охранник, в руках у него был фонарик, и, судя по всему, он нашел след, который остался пока я полз в сторону беседки и направился прямиком туда. Слава богу (которого я вспоминаю уже второй раз за последний час), меня никто не заметил и, воспользовавшись тем, что один из охранников ушел за управляющим, а второй собрался проверить беседку, я чуть ли не бегом кинулся к своему окну, и со скоростью пули влетел в свою комнату, но там меня уже поджидал Икрам.

@темы: Горький привкус Арабики, Ориджинел

---

Черкану, чтобы не улететь в архив. через неделю будет глобальное обновление блога.

---

Уххх

Давно не была тут. Каюсь.
С арабикой есть что выложить, уже из того, что появилось на ФБ, но почему-то не появилось тут. Но я хочу выложить сразу с новой главой. Которая к слову стоит уже с февраля. Сначала моя сессия, теперь проблемы на учебе у беты вплоть до середины лета(
Попутно пишутся несколько ориджей и фанфиков с моей стороны.
Планирую (надеюсь) вскоре выложить первую главу фанфика по вселенной Dragon Age) поживем увидем)

---

Горький привкус Арабики ч2

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета:
Red_Sun_41
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси
Статус: в процессе редактирования


Меня вывели на сцену и заставили встать на колени. Свет падал только на меня, поэтому я не мог разглядеть лиц тех, кто здесь был, но зато ощущал каждый их взгляд на своем теле. Отвратительное ощущение, словно тысячи игл вонзается в тебя или сотни рук трогают, раздевают. Я опустил глаза в пол, желая спрятаться хотя бы так, но, завидев это, один из охранников резко схватил меня за волосы и вынудил поднять голову.

Краем глаза я заметил, что на меня нацелено еще несколько небольших камер, которые обычно используются для видеосвязи, через интернет. Мысленно я ухмыльнулся степени сервиса, который стремится угодить даже
тем клиентам, которые не успели прибыть на аукцион.

Все тело трясло, а в душу забрался отвратительный страх, еще мгновение – и я был бы готов убежать отсюда, но, видимо, почувствовав мой настрой, один из охранников впился пальцами в мое плечо, словно клешнями, вызывая боль, зато отрезвляя от всяких несбыточных желаний.

Я считал секунды, которые нарочито долго тянулись, будто задавшись целью в конец извести, но наконец, меня схватили за плечи и увели оттуда, спасая от множества взглядов, вызывающих дрожь и холодный пот,
выступивший на спине.

Меня завели за кулисы, там поджидало несколько незнакомых людей, которые, завидев меня, лишь скупо бросили следовать за ними.

Ну что ж, это означает, что я продан? Или что? Я был так напуган, что не слышал ничего, кроме звука собственного сердца. Как оказалось, все-таки продан. У черного входа стояла дорогая иномарка, наподобие тех, что я видел у парадной. Рядом стоял араб, на вид которому было около сорока. Он открыл дверь машины и жестом приказал сесть. Как только я оказался внутри, он сел рядом…

Так вот, кто купил меня в качестве игрушки?

-Здравствуйте, меня зовут Икрам, я доставлю вас в ваш новый дом. Поездка займет несколько часов, нет у вас желания поесть или выпить воды? Мы можем заехать в один из ресторанов, - голос мужчины был учтив, будто бы я теперь не раб, а его господин. Но у меня не то что желание есть, но даже желание говорить или слушать было напрочь отбито, поэтому я решил, что раз уж я товар или, другими словами, игрушка, то и такие качества как речь или эмоции мне явно не будут нужны. Вариант быть безмолвной куклой был оптимальным в такой ситуации. Так что я лишь устало посмотрел на него, слегка покачал головой вместо ответа и отвернулся к окну.

Араб все понял и без слов, и лишь дал команду водителю трогаться. Прошло больше часа, и я порядком устал созерцать бесконечную вереницу зданий, мелькавшую за окном, которая, впоследствии, сменилась таким же
бескрайним морем песка и барханов. В конце концов, усталость дала о себе знать, и я забылся неглубоким сном.



***

Мне снился океан, голубой, почти прозрачный, не имеющий начала и конца. Я видел под своими ногами множество маленький рыбок, плавающих и сбивающихся в большие стайки. Над моей головой светило солнце. Своими яркими лучами, оно пыталось проникнуть в этот мир умиротворенной водной глади, сжигая все на своем пути, пытаясь, дотянутся до меня. Я бежал по воде, но чем больше я пытался оторваться, тем быстрей огромные жгучие ленты света догоняли меня, и, казалось, хватали за ноги, принося боль. У меня заканчивались силы, а вода подо мной исчезала, плавно превращаясь в песок. В один момент я не выдержал и упал, а поднявшись, не увидел ничего кроме бескрайней пустыни и жгучего безжалостного солнца надо
мной.

Я пытался кричать, звать на помощь, но ни одного звука, так и не сорвалось с моих губ, будто чья-то невидимая рука сжала горло, не позволяя проронить ни звука.
Но вдруг я почувствовал чье-то касание, которое словно вытаскивало меня из этого ада, возвращая к ужасу моей реальности.

-Микаил, с вами все нормально? Вы дрожите! – голос Икрама, доносился откуда-то издалека, но помогал мне постепенно проснуться. Я распахнул глаза и непонимающе на него уставился, не соображая кто я и где я. Я
смог лишь кивнуть ему, как бы говоря, что все хорошо, но это было далеко не так.

-Извините, что разбудил вас, вы, наверное, устали. Но мы уже приехали. Я провожу вас в вашу комнату.

Голос араба был мягок, в нем чувствовались нотки тревоги и своего рода заботы. За эти дни я отвык от подобного, так что внутренне был готов ожидать подвоха от этого человека.

Он помог мне выйти из машины и моему взор предстал огромный дом. Это был не дворец, скорей своего рода большая усадьба, красота которой была спрятана за высоченным забором. Мы стояли во внутреннем дворе. Передо мной было множество колон, выполненных в восточном стиле, вокруг было бессчетное количество кустов роз, испускающих великолепный дурманящий аромат.

«Так вот она какая, моя клетка» - внутренне усмехнулся я.

Как оказалось, территория усадьбы была намного больше, чем казалось с первого взгляда – мы прошли множество коридоров. Комнаты и залы, мимо которых проходили, были полны великолепных ковров, шелковых покрывал и подушек, а так же множеством различных цветов, стоящих в бесчисленных
вазах.

Мы плутали достаточно долго, пока не дошли до отдельной части дома, отделенной от основной длинным коридором, на входе которого стояло несколько охранников. Они скептично посмотрели на меня и учтиво
поздоровались с сопровождающим меня Икрамом.

Внутри оказалось что-то отдаленно напоминающее Эдем, по крайней мере, примерно так я себе его и представлял. В центре внутреннего дворика был искусственный пруд, в котором плавали рыбки, вокруг же росло множество деревьев, казалось, этот сад не имеет конца. Тут было в изобилии различных клумб, а так же беседок и лавочек, на случай, если захочется отдохнуть в тени крон рядом с прохладной водой. Через все это
великолепие тянулась выстланная камнем дорожка, которая уходила вглубь сада. Я невольно остановился и прикрыл глаза, мне нужно было переключиться хоть на секунду, так как мое тело больше походило на один
сплошной оголенный нерв. Все было словно сжато в кулак, а легкий ветерок и пение птиц приносили уют и успокаивали, хоть и мимолетно.

-Вам плохо? – тихо сказал Икрам, в очередной раз возвращая мое сознание к пугающей действительности.

Желания что-либо отвечать не было, так что в ответ я мог лишь отрицательно покачать головой. Мужчину это устроило, и мы продолжили путь.

Стоило зайти внутрь помещения, как к нам подбежал молодой юноша, европейской внешности, на вид ему не было больше семнадцати. Он радостно кинулся к Икраму, но заметив меня, остолбенел, и вся его радость сошла на нет. Парень внимательно осмотрел меня с ног до головы, и я увидел тень злобы, пробежавшую по его лицу. Что? Неужели, это один из гаремных мальчиков?

Его каштановые волосы слегка вились и небольшими локонами спускались до плеч, обрамляя лицо. Носик у мальчика был прямой, но кончик слегка вздернут, губы же были немного бледные, и видимо поэтому он накрасил их блеском. Его голубые глаза приобрели оттенок грозовой тучи, он недовольно спросил о чем-то Икрама.

-Он новый наложник хозяина, - ответил араб, но уже на английском, видимо посчитав, что говорить на арабском было бы неучтиво по отношению ко мне.

Юноша злобно посмотрел на меня, и ничего не ответив, развернулся и ушел. Боже мой… Неужели, с людьми подобно этому мне теперь жить? Тоже мне нашел трагедию, я бы на его месте радовался, что его господин нашел себе новую игрушку.

-Это юноша из гарема господина, - как бы невзначай проронил Икрам, видимо, пытаясь смягчить несколько напряженное приветствие в мой адрес со стороны здешнего обитателя, - У хозяина вместе с вами четыре
наложника и две законных жены.

Я удивленно уставился на араба, осмысливая данную информацию. То есть у него есть жены, но помимо них он держит тут еще и мужчин? Интересно, а супруги в курсе? Если да, то как относятся к подобного рода
пристрастиям мужа? Я бы на их месте развелся с таким сразу!

Комната, в которой предстояло жить, действительно была золотой клеткой. Идело не в том, что, например, на окнах были решетки или стены были покрыты золотом. Нет, конечно. Убранство было действительно
великолепным. Меня угнетало то, что стояло за статусом этой комнаты. В другой ситуации я бы не отказался здесь жить, но сейчас эта роскошь давила, и взамен ей я бы с радостью пожил в какой-нибудь
полуразвалившейся лачуге, но свободным человеком.

-Не хотите ли фруктов или воды? Ужин подадут через несколько часов.

В очередной раз, сохраняя данный себе обет молчания, лишь отрицательно покачал головой. Араб вздохнул, но ничего по этому поводу не высказал. Он молча развернулся и вышел из комнаты, закрыв дверь. С той стороны послышался щелчок замка.

«Игрушка должна быть в своей клетке» - горько усмехнулся я про себя.

«Моя комната» на самом деле состояла из нескольких помещений: спальни, ванны и огромной гардеробной, в которой одежды пока не было. В спальне около окна стояла большая двухместная кровать, усыпанная множеством маленьких подушек. Кстати подушки были и на ковре около небольшого столика, и видимо представляли своего рода место, куда можно сесть, так как ни стула, ни кресла в комнате не было. Был лишь пуфик, но и тот стоял около трюмо рядом с кроватью.

Напротив постели висел телевизор, а под ним, на еще одном низком столике находился музыкальный центр. В комнате так же был книжный шкаф, полный различных книг.

Ванная комната была просто неприлично большой, особенно смущал размер джакузи, это был миниатюрный бассейн не меньше. Множество полочек, уставленных различными лосьонами, баночками с кремами, была даже бритва, правда почему-то лилового цвета. Около раковины лежало три тюбика разной пасты, и несколько зубных щеток. Вопрос: нафига такое расточительство? Чтобы угодить мне во всем? Такая забота, мягко говоря, раздражает, а если сказать откровенно - бесит. Все это походило на кукольный домик, а не на место, где будет жить двадцатитрехлетний парень.

Я подошел к большому зеркалу над раковиной и посмотрел на себя затравленным взглядом. Увидев себя во всем «боевом раскрасе», резко включил воду и засунул под струю свою голову, смывая все это недоразумение, под названием макияж и укладка.

Я схватил ближайший шампунь и начал мусолить свои волосы, дергая их, стараясь избавить их от всей гадости, которую на них намазали. Бешенство просто завладело мной, и как только с волосами было покончено, вся моя злость переключилась на лицо. Я стал с таким же остервенением тереть глаза, скулы и губы. Вся тушь размазалась, и постепенно темные черные дорожки стали сползать по скулам вконец уродуя лицо.

Когда я все-таки закончил, мое отражение стало радовать больше.

Зрачки были расширены, в них так и читалось сумасшествие, помимо этого все лицо было перемазано в туши, влажные волосы прилипли ко лбу, струйки воды намочили рубашку, и теперь она прилипала к телу, становясь
совсем прозрачной. Последнее разозлило еще больше, и я с остервенением дернул ее так, что в стороны полетели пуговицы, после чего содрал с себя и швырнул в другой конец ванны, а сам же начал пытаться отмыть светло-коричневые узоры с кожи, но они никак не давались. Я попробовал кучу гелей, тер мочалкой, в результате только повредил кожу, а это гадость словно проникла в меня, подобно клейму, крича о том, что я
теперь такое. Не выдержав, я сполз на пол, обхватил себя руками и разрыдался, громко крича, словно я умираю.

В какой-то момент, место слезам снова уступило бешенство. Оно било в виски с такой силой, будто внутри зародился огромный и беспощадный зверь, заставивший меня вскочить и начать крушить все и вся. Первыми на пол полетели различные баночки и тюбики с полок над раковиной, но этого было мало. Следом за ними отправились в свободный полет всяческие гели для душа, шампуни, лаки, что стояли отдельно… Словом, все, что попадалась мне на пути, было вышвырнуто со своих мест.

Когда большая часть средств личной гигиены перекочевала на нежно-розовый кафельный пол, в ход пошла стопка полотенец, которые я разбрасывал, дергал со всей силы так, что кое-где слышался звук, рвущийся ткани.

Не знаю много прошло времени или нет, но гнев все-таки отступил, на смену ему вернулись слезы, но уже без воплей и истерик. Глаза предательски щипало, но с каждой пролитой слезинкой, я ощущал всеми клетками, как из меня выходит боль и отчаяние, заменяемое пустотой и безнадегой.

А после пришла усталость. У меня жутко разболелась голова, а уж про то, как я после всего этого выглядел, думаю, не стоит даже говорить.

Зато теперь в холодном стекле отражался я настоящий, а не дешевый товар. Вся шея и грудь были в легких кровоподтеках и царапинах, но все еще с въевшимися узорами хны. Под глазами остались размытости от туши, а на радужке выступило множество капилляров.

Волосы были мокрыми лохматыми и взъерошенными, губы припухли, а на носу выступило легкое покраснение. Что и говорить! Красавец! Но зато похож на живого человека.

Выйдя в спальню, я увидел на пороге слегка растерянного Икрама, он сочувственно глянул на меня, но ничего не сказал, просто молча удалился. Наверное, понимает, что я никого не хочу сейчас видеть.

После всего я решил, что стоит подышать свежим воздухом и вышел на балкон. Мои окна выходили на прекрасный сад, а под моими ними росли клематисы, взбирающиеся до второго этажа, то есть до моего балкона.
Специально для этих цветов была сбита деревянная стена, чтобы зеленые ветви могли цепляться и ползти выше.

Поразмыслив, я попробовал ногой крепежи на этом приспособлении для цветов. Оказалось, они спокойно выдерживали мой вес, так что не составила большого труда спуститься вниз, правда попутно кое-где ободрать руки.

Озираясь, словно вор, я прошмыгнул в тени деревьев, и решил добраться до того великолепного пруда. Мне нужно подумать, что делать, и как быть. Я не могу сдаться, должен же быть выход, и я его обязательно найду!

К сожалению, до воды, добраться не получилось. Скажу больше, я практически ходил кругами. После пятого круга меня это совсем задолбало, и плюнув я решил посидеть в одной из круглых беседок.

Усевшись на деревянную лавочку, я попытался собраться с мыслями. С чего бы начать? Я понятия не имел, к какому человеку я попал, и даже узнавать не особо хотел, но… боюсь, это неизбежная судьба, ведь я понимал, для чего меня покупали.

Я обреченно застонал и уронил голову на свои руки.

-Мать твою! Соберись тряпка, проклятая! – выругался вслух я на самого себя.

-Ты, новенький? Я тебя ни разу не видел, - неожиданно послышалось откуда-то со стороны входа в беседку, голос заставил меня вздрогнуть так, что я чуть не подпрыгнул и испуганно уставился на молодого мужчину.


Он был старше меня, примерно лет на десять, волосы у него были густые и черные, кожа на солнечном свете отливала бронзой, темно-карие слегка впалые глаза, смотрели на меня с интересом. Над правой бровью красовался небольшой вертикальный шрам, но вполне заметный, если немного приглядеться. Одет он был в традиционную арабскую белую тунику.

-Ты, видимо, и есть новая трагедия, для нашего Джимми, - мужчина меня разглядывал, а в голосе мелькали нотки легкой иронии, - Только не пойму, по какому поводу так убиваться, ты себя в зеркало видел? Под глазами размазана тушь, весь взъерошенный, как ежик, а тело в покраснениях и ссадинах.

Я недовольно посмотрел на него, конечно, я понимаю, что его слова не лишены здравого смысла, в конце концов, я и добивался подпортить свой «товарный вид», но согласитесь, не очень приятно, когда тебе говорят не самые любезные вещи.

Мужчина подошел ко мне и уселся рядом, все так же ехидно вглядываясь в мое недовольное лицо:

-Решил в молчанку поиграть? Не зазнавайся, мальчик, в гареме и без тебя много действительно красивых и образованных юношей, а то, что я вижу перед собой, так себе – простая стекляшка, - араб ухмыльнулся еще больше от того, как меня перекосило от гнева. Меня вполне устраивало, что не я буду любимой игрушкой, но не считать же меня пустым местом! В некоторых вещах, я фору могу дать многим! Так.. Стоп! Пусть лучше думает так, нечего светиться талантами.

Я продолжал молчать, в качестве ответа лишь презрительно хмыкнув на его замечание, и отвернулся.

-Скучный ты, - только и вздохнул он, поднимаясь и перед уходом проронив, - А главное абсолютно пустой, - с этими словами этот таинственный незнакомец развернулся и ушел.

Я невольно сжал кулаки и ударил по стене беседки со всей силы да так, что почувствовал, как кожу начало саднить.

Кстати, если задуматься об этом малоприятном типе… Кто он такой? Неужели еще один из гарема? Тогда у владельца дома явно странный вкус.

-Вот ты где! Мы уже весь дом обыскали! – неожиданно за спиной послышался голос Икрама, я невольно обернулся и увидел, что он не один. Рядом с ним стоял высокий негр, кожа которого была настолько черной, что слегка отливала синевой. Увидев меня, он недоуменно выпучил глаза, и посмотрел на Икрама, якобы не веря, что я могу быть одним из наложников.

-Мое имя - Азамат, я работаю управляющим гарема господина Саида, - он нахмурился и недобро заметил, - Впредь думай, прежде чем пытаться уйти куда-то без разрешения, не уведомив меня или Икрама. В другой раз я бы приказал высечь тебя, но поскольку ты не знаком с правилами этого дома, оставлю этот проступок без внимания. Но учти: после ужина, мы разъясним тебе что к чему, а пока иди за нами.

Глаза мужчины недовольно сверкнули, а я в очередной раз подобрал челюсть с пола. Хороша же жизнь, однако! То есть мне нужно быть пай мальчиком, иначе, в случае чего, мне грозит порка или еще чего похуже? Ха! Подобное может и подействует на таких мальчиков, как тот пацан, которого я видел по прибытию сюда, но меня болью не напугаешь.

Я поплелся вслед за ними, меня отвели обратно в комнату, где нас ждал молодой юноша. На вид ему было примерно столько же, сколько и Расулу, может чуть постарше.

- Это твой слуга, Латиф. Он будет прислуживать тебе. Так как некоторое время, ты не сможешь покидать пределов своей комнаты, Латиф будет жить в соседней, - молодой слуга учтиво поклонился мне, и вопросительно посмотрел на Азамата, как бы ожидая дальнейших распоряжений, - Тебя нужно привести в божеский вид, после этого мы и поговорим, а пока иди с ним.

-Прошу, господин, пойдемте за мной, - юноша аккуратно взял меня под локоть и повел в сторону ванной. Я был ошарашен от всего того, что происходило, признаться, я ожидал, что мне закатят скандал по поводу
того, что я сотворил в комнате, и что сделал со своим телом и лицом. Мои глаза окончательно приобрели форму блюдца, когда зайдя в ванну, моему взору предстала почти стерильная чистота. Все стояло на своих
местах, и не было даже следов моего беснования, я бы подумал, что все это мне приснилось, если бы не мой внешний вид, отражающейся в большом зеркале над раковиной и новые полотенца. Точно помню, что раньше были темно-синие, сейчас же все они были белоснежные.

Миниатюрный бассейн, он же джакузи, была наполнен, а в комнате царил нежный аромат жасмина и миндаля. Юноша начал пытаться снять с меня одежду, но я его весьма грубо оттолкнул, намекая, что руки у меня еще не отвалились. Латиф лишь слегка вздохнул, но не стал противиться этому.

Как только я погрузился в теплую воду, парень взял мочалку и стал аккуратно смывать с меня разводы от туши, которая видимо стекая по лицу, смогла таки капнуть на шею и грудь. Все эти манипуляции выводили из
себя, поэтому я выхватил у слуги мочалку и стал делать все сам.

-Господин! Это моя работа, вы не должны мыться сами! – Латиф попытался возразить и перехватить мою руку, но я лишь сильней его толкнул, из-за чего тот поскользнулся и громко шлепнулся на пол.

-Что тут происходит? – подобно раскату грома послышался голос Азамата, влетевшего на поднявшийся шум. Мужчина стоял скрестив руки на груди и недовольно смотрел то на меня, то на слугу. Мальчик попытался объяснить ему что-то по-арабски, но управляющий не стал слушать, а лишь гаркнул на него, и тот послушно скрылся за пределы комнаты.

-Ну и что ты творишь? Это его работа. Наложник не должен сам принимать ванну, в этом ему обязаны помогать слуги, - со скоростью пантеры темнокожий мужчина оказался рядом и с силой выхватил у меня из рук мочалку, пальцами другой руки, подобно клешням, впился в левое плечо, заставляя поморщиться от неприятного ощущения. Завтра явно будут синяки.


Его руки были не такими аккуратными, как у маленького слуги, они в какой-то степени были даже жестоки, словно так он пытался меня наказать, не имея официального приказа, чтобы сделать это в иной форме.

-Раз уж ты так себя ведешь, то не стану откладывать беседу на потом и объясню тебе по поводу твоего поведения здесь, - я скептически посмотрел на него, негр же еще больше нахмурился, - Господин сам решает, когда и где он хочет тебя видеть. Желания хозяина закон, за неподчинение ты будешь наказан. Сейчас тебе запрещено покидать пределы своей комнаты, позже Саид сам решит, куда тебе можно идти, а куда нет. Если он захочет, то ты будешь изучать наши языки и обычаи… Я надеюсь, ты меня понял?

Куда же не понятней?! Меня распирало возмущение, что еще секунда и выскажу все, что думаю. Но собрав всю волю в кулак постарался придать себе как можно более равнодушный вид. В голове сразу всплыли слова того незнакомца в саду, что раз я пустышка, то возможно я не буду интересен этому самому Саиду. Мужчина, конечно, не сказал тогда это прямо, но намек его я понял.

Видимо посчитав, что мое молчание – знак согласия, Азамат слегка расслабился, помог мне отмыться от косметики, и обработал поврежденную кожу. Когда я вышел из комнаты меня ждал еще один сюрприз. Правда плохой или нет, я так и не понял.

Вся пустая гардеробная была наполнена разнообразной одеждой. Икрам, который ждал нас все это время в спальне, сказал, что все вещи должны быть мне впору, так как покупались исходя из моих мерок, предоставленных при покупке. Видимо для этого меня тогда обмеряли? Интересно, что же еще они предоставили им в довесок ко мне?!

Мне помогли одеться в темно-коричневую рубашку и длинные арабские штаны. Вся ситуация усугублялась тем, что я абсолютно ничего не могу делать сам, ни одеваться, ни мыться самому мне уже запретили, думаю та же участь постигнет и попытки побриться. Вспоминаются сразу те дни в Алжире, но боюсь, тут пойдет еще дальше, и уже реально за мной после похода в туалет будет бегать слуга с бумажкой. Убожество какое-то!

-Ты, скорее всего, голоден, но с ужином придется подождать около часа. Через пятнадцать минут вечерняя молитва, нам с Икрамом нужно к ней подготовиться, а после нее тебе подадут еду, - уведомил меня Азамат, и
буквально через минуту оба мужчины покинули пределы моей комнаты, и я снова услышал этот омерзительный щелчок где-то в замочной скважине.

Чтобы хоть как-то скоротать время, я решил взять какую-нибудь книгу. Правда, сначала я полагал, что большинство литературы в моей комнате исключительно на арабском, а если уж очень повезет, то одна книга будет на английском. Каково же было мое удивление, когда я понял, что почти вся литература на русском, причем жанры абсолютно различные! Тут была и классика от Пушкина, Гоголя и Чехова и современные авторы. Я взял первую попавшуюся и с ногами забрался на свою постель и углубился в чтение. Меня это завлекло настолько, что я даже не заметил, когда мне принесли ужин. Я аккуратно сполз на одну из подушек, покоящихся на ковре и, не отрываясь от книги, принялся за еду. Оторваться от литературы я смог ближе к утру, когда мои веки нещадно потяжелели. И тут до меня только дошло, что хозяин дома сегодня так и не появился. Я облегченно вздохнул, что моя встреча с ним немного откладывается, укрылся легким
одеялом и почти мгновенно уснул.

@темы: Горький привкус Арабики, Ориджинел

---

Так заметочка.

Вычитка "Арабики" встала мертвым грузом. Бета занята, но уже довольно долго =_= мне обещали, что летом пойдет все быстрей, а воз и ныне там... Терпение заканчивается и появляются крамольные мысли сменить бету...
Между тем работа над написанием другого произведения идет полным ходом. Сюжет продуман от начала до финала, но как обычно и бывает в процессе написание будет что-то дополнятся и убираться. Написано добротных 80 страниц и это по сути начало... Страшно даже потому что по подсчетам работа займет больше 600 страниц, а в проекте к ней есть еще и приквел. Вычитывать буду так же после завершения написания истории как таковой, то есть не скоро. Это требование моей основной и любимой беты, она переправит все что можно и нельзя и... это хорошо, но я как человек - перфекционист крайне бешусь на себя за ошибки, так что легко могу бросить.
Знаю дайр пустой и никого тут нет. но это для себя, так как подобные записи часто стимулируют работать дальше.

@темы: Графоманское, Горький привкус Арабики

---

Горький привкус Арабики ч1

Название: Горький привкус Арабики
Автор: Мирабель
Бета:
Red_Sun_41
Фэндом: Оридж
Персонажи: М+М
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, ангст, POV
Предупреждения: изнасилование
Размер: Макси
Статус: в процессе редактирования

***

Все началось три года назад. Тогда я часто задавался вопросом, какой черт меня потащил в эту страну с таким невыносимым для русского человека климатом, и каждый раз я приходил к выводу, что у «черта» есть имя,
кстати, вполне православное - зовут его Лена, и это моя бывшая девушка.

С какого-то перепугу ей вдруг загорелось поехать в наш совместный отдых за границу. Собственно с этим пунктом я был согласен, но вот категорически был против поездки в Африканские страны, пусть они и
находятся на севере континента. Не то, чтобы я не любил исламский мир, или из-за каких-то внутренних тараканов... Все было банально, и можно было разобрать по пунктам. Во-первых, не сезон туда ехать в июле, лучше всего рвануть где-то ближе к зиме. Во-вторых, я терпеть не могу жару. Точнее, сам жаркий климат я нормально переношу, но его не терпит моя кожа. Бог «наградил» меня практически фарфоровой кожей, которая краснела и сгорала на солнце просто влет. Но это полбеды, самое проблемное начиналось после: от подобных ожогов у меня нередко поднималась температура, да и сам вид слезающего лоскутами кожного покрова несколько раздражал, причем, в большей степени именно Ленку.

Но она стояла на своем, упираясь подобно ослу или барану, я до сих пор так и не пришел к выводу, кого она мне тогда напоминала больше. Практически со скандалом мы собрались в Марокко на неделю, только
впоследствии мое пребывание «в отпуске» весьма затянулось, но об этом позже.

Помню, в день отлета мы устроили настоящий скандал в аэропорту - сказывалось мое собственное раздражение, которое я старался держать в себе до победного. Последней каплей стал тот факт, что на мою просьбу купить самый сильный лосьон для защиты кожи от солнечных лучей, она толи по глупости, толи с целью поиздеваться, толи и впрямь как она сказала «Продавщица ошиблась, а я не обратила внимание», купила лосьон после
загара. Тоесть, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы прекрасно понять - мне он не годился.

Меня пробрало, и я высказал ей все накипевшее во мне за последние дни: что согласился на поездку ради нее, и что отпуск взял, чтобы вместе с ней побыть, а она простую человеческую просьбу выполнить не может. И, слово за слово, понеслось, в итоге - весь маршрут «Москва - Касабланка» мы пролетели в полном молчании, и лишь когда самолет начал снижаться, моя девушка, слегка надувшись, сказала, что в отеле постарается узнать,
где можно купить для меня крем. Она никогда не умела извиняться, но за шесть долгих лет вместе, я научился понимать, что именно так она объявляет о своей безоговорочной капитуляции.
Я задумывался тогда не раз и не два, какие же нас с Леной связывали отношения, и приходил к выводу, что любви между нами давным-давно нет, осталось лишь чувство привязанности и ощущение комфорта. Я знал, что
года два назад у нее был короткий роман со своим однокурсником, но в итоге она порвала все отношения с ним, выбрав в меня. Не сказать, что мне было приятно, все-таки чувство собственничества взыграло, но я ценил ее честность и то, что она смогла решиться и признаться мне, хотя сам так и не сказал ей о своей любовнице, с которой порвал за год до этого.

Вспоминая наши отношения спустя столько лет, до сих пор невольно улыбаюсь, потому что тогда мы были совсем детьми и смотрели на мир через свои «розовые очки» и каждый из нас свято верил, что вот это чувство на
всю жизнь.

Познакомились мы случайно, тогда я учился в одиннадцатом классе, а она в десятом. Меня привлекла девушка, которая громко ругалась с моим одноклассником из-за того, что ее лучшая подруга узнала о его любовных
похождениях. Я уже не помню деталей самого разговора, но хорошо помню его финал – Лена не выдержала и с размаху врезала «негодяю» сумкой по голове, после чего, гордо развернувшись, ушла. Я не стал рисковать и
подходить знакомиться сразу после этой сцены, так как перспектива сотрясения мозга меня не очень воодушевляла, но спустя пару дней решился - мы разговорились, и через месяц начали встречаться.

-Миш, ты чего сидишь, мы уже прилетели! – из моих мыслей меня вырвал голос Лены, она недовольно сверкала на меня своими зелеными глазами, и одной рукой постоянно заправляла непослушные рыжие пряди за ухо. Одна из ее привычек, лучше всяких слов говорившая, что моя девушка не в духе.

Забрав в аэропорту свои вещи и добравшись до отеля, в котором турфирма зарезервировала нам номер, я рухнул на кровать почти без сил. На улице стояла невыносимая жара, как «обрадовала» стюардесса в самолете: «Погода ясная, температура воздуха +42 градуса».

-Ну и жарища, - я снял свою кепку и начал размахивать перед лицом, чтобы получить хоть немного прохладного воздуха. Кожу на руках начинало слегка щипать, что говорило о том, что и столь малое время на солнце имело последствия.

Я откинул в сторону бейсболку, стянул с себя майку и полез в сумки в поисках банных принадлежностей, таких как мыло, шампунь и полотенце. Конечно, все это уже было в номере, но по этому поводу у меня был пунктик: во всех поездках я пользовался только своими средствами гигиены, на мой взгляд, это правильно.

Найдя все необходимое и нацелившись в душ, я обратил внимание на Лену. Она стояла перед зеркалом, собирая свои волосы в тугой хвост, подправила макияж и стала копаться в сумочке.

-Ты куда-то собралась? – спросил я, стоя в дверях ванной комнаты.

-Да, я же обещала купить тебе крем. В такую жару тебе и пятнадцати минут хватит, чтобы свалиться с ожогами, – ответила Лена, вытащив кошелек из сумочки и начав перебирать доллары.

-Прости, что сорвался… нервы сдали, - тихо сказал я, отведя взгляд в сторону. Мне было немного неловко, что я припомнил ей все ее грехи за последнее время, хотя по большому счету, ей хотелось впервые за несколько лет отдохнуть вместе, а я завелся из-за какого-то крема, который можно купить и тут.

-Ничего страшного, проехали, - ровным тоном ответила Лена, все так же не переводя на меня взгляд. - Так, я пошла. Заодно попробую обменять часть денег на местную валюту, на всякий случай, думаю, врядли тут каждый мелкий магазинчик принимает доллары.

Моя девушка собрала все вещи. Уже в стоя в дверях, повернулась ко мне и, улыбнувшись, сказала:

-Скоро буду. Не скучай.


После ее ухода я около получаса провел в душе под прохладной водой, которая освежала кожу, и успокаивала легкое жжение на коже моих рук. В голове крутились мысли по поводу того, что же мне надеть, так как из вещей в основном одни рубашки, плюс ко всему в такую погоду все равно придется пару раз, но окунуться в воду, чтобы тепловой удар не заработать... Получается, что после каждого заплыва мне снова натирать свое тело кремом? Или они водостойкие? Я не очень разбираюсь в подобных вещах, поэтому единственное что остается - положиться на Лену. Спрошу ее, как вернется. Из головных уборов есть бейсболка, думаю, голова не перегреется, так что с этим порядок. Теперь обувь… Так. Стоп! Лена же ушла ничего не надев, чтобы защититься от теплового удара! Она, конечно, в этом плане не такая неженка, как я, и обычно всегда ходит с непокрытой головой, но мы все-таки не в России, тут другая степень интенсивности солнечных лучей… А что если ей станет нехорошо?

Я выключил воду и, обернув полотенце вокруг бедер, вышел в поисках телефона, взяв его увидел:

«Пропущенный вызов: Лена»

Внимательно просмотрев список звонков, оказалось, что она звонила уже четыре раза, может ей действительно стало нехорошо, хотя времени не так много прошло. Нужно узнать. Я нажал кнопку вызова и стал ждать. Прошла
почти минута, внутри стали ворошиться нехорошие подозрения, но через секунду я услышал бодрый голос девушки, который периодически заглушало звуком оживленной улицы:

-Привет, я звонила - не могла решить какой крем тебе взять. Ты не отвечал, поэтому я купила оба, там сам посмотришь. В отеле буду минут через десять, тут слишком шумно. Пока!

И после этого она сбросила звонок, а я стоял как истукан и не знал толи мне радоваться, толи опять ругаться, потому как столько раз названивать из-за какого-то крема… Так ладно, нужно успокоиться, она же для меня старалась.

И подумав, что можно сделать из полезного, решил, что неплохо бы разобрать вещи, а дальнейшие планы обсудим, как Лена вернется.


Лена с шумом влетела в номер, шурша пакетами и радуясь, как ребенок. Я редко вижу ее в подобном настроении, но могу сказать точно, что покупкой крема дело не обошлось.

-Смотри, что я тебе купила! – сияя от восторга, заявила Лена, кинув вещи на кровать и начав рыться в пакетике. – Как тебе?! Вполне стильно смотрится и не надо будет каждый раз мазюкаться перед выходом из дома, только когда на пляж пойдем!

Она вынула из пакетов какую-то одежду и протянула мне, намекая, чтобы я померил. После этого желание ругаться, которое осталось после телефонного разговора отпало напрочь. Моя рыжая бестия придумала весьма
хороший ход, до которого я сам не мог догадаться – она купила в местном магазине одежду, причем сделанную на арабский мотив, но сносную для западного вкуса. Среди вещей были легкие бежевые штаны из непрозрачной
ткани, рубашка нежно-белого цвета и, в отличие от нижней части гардероба, на свету становившаяся почти прозрачной, но как оказалось на практике этим явным дефектом для мусульманской страны, на теле она не
страдает. Материал был просто потрясающий, казалось, что это не одежда, а воздушное покрывало, которое спасало от солнечных лучей, но позволяло коже свободно дышать.

-Да, не сравнить с нашим китайским хламом на рынках! – усмехнувшись, подметил я, что позабавило девушку.

Единственное что казалось пятым колесом, так это мой головной убор, он явно был ни селу, ни городу. Но Лена пообещала исправить данный вопрос, и я знал – она найдет выход.

***

Оказалось, что просто походом за кремами и вещами девушка не ограничилась. Она выяснила все возможные туры, экскурсии, цены, а так же что входит в саму поездку, и, в довершении всего, составила небольшой план на ближайшие пару дней. Я не был любителем пляжного отдыха по вполне понятным причинам. Купаться я любил, но исключительно в бассейнах, и опять-таки ясно почему. Так что Лена прикупила брошюрку с названием различных достопримечательностей. Мы начали листать, и среди описания ближайших городов меня привлек город Рабат. Казалось, что время было над ним не властно, оставив практически нетронутым современной цивилизацией. По крайней мере, так гласила афиша. И после небольшого совещания, мы решили рвануть туда.
***

Почти всю дорогу от Касабланки до Рабата Лена воодушевленно зачитывала мне написанное в буклете, но мне было все равно. Зачем это нужно, если мы все увидим на месте? Я делал вид, что слушаю ее, но спустя полчаса
лениво уставился в окно.

Могу сказать, что столица Марокко мне нравилась больше. Климат был тоже несколько мягче из-за близости к воде, но вот пляжей в городе, к сожалению, не было, о чем сообщалось в буклете.

Лена была воодушевлена такого рода путешествием, и сейчас мне казалось,что идея поездки в эту страну не была такой уж плохой. Мы нашли хороший выход из проблемной ситуации с моей кожей: перед выходом из номера я покрыл почти все тело специально купленным солнцезащитным лосьоном, а на себя одел купленную накануне одежду. И все это работало, я не чувствовал дискомфорта.

Перед отелем в одной из лавочек мы купили своего рода платок на голову только мужской. Я не силен был в этих названиях, но мы повязали его таким образом, чтобы я не был похож издалека на араба или на идиота - туриста, решившего подражать местному населению. Лена аккуратно накинула его так, чтобы платок издали смахивал на капюшон.

Я долго нервничал по поводу своего внешнего вида, но никто, казалось бы, даже не обращал на меня внимания, отчего стало как-то спокойней, и уже в автобусе моя девушка подметила, что он мне очень идет, хорошо подчеркивая мои серые глаза и светло-русые волосы.

Мы провели целый день изучая город, фотографируя бесчисленное множество мечетей, площадей, а так же обычные лавочки ремесленников, в которых продавались роскошные изделия из кожи, золота, множество сувениров, ковров, и просто огромное количество женских платков.

Ближе к вечеру возникла идея снять недорогой номер в гостинице на ночь, а в Касабланку вернутся позже. Ленке хотелось прокатиться на скутерах по водным просторам океана, но она была не единственная, желающая попробовать. Мне тоже хотелось, благо уже не нужно бояться, что могу обгореть после купания, так как крем моя подруга купила все-таки водостойкий, по крайней мере, так гласила надпись на обороте.

Интерес к такому роду развлечений возник, можно сказать, случайно. Прогуливаясь по одной из набережных и любуясь яркими красками заходящего солнца, играющими на бесконечной глади океана, мы повстречали одного
араба. На вид ему было около сорока, но, может, все-таки чуть меньше - было сложно определить из-за бороды, она накидывала несколько лет. Телосложение у него было плотное, а вот ростом был ниже меня примерно на
полголовы, это учитывая, что я сам еле дотягиваю до 176см. На ломаном английском он начал спрашивать откуда мы и не интересуют ли нас различные виды водного спорта. Слово за слово, и мы разговорились, хотя,
скорее всего, у араба был просто талант убеждать: он рассказывал нам о красотах водного мира востока и бесконечной глади океана так, что мы стояли открыв рот и жадно глотая каждое его слово. Казалось, каждое
новое предложение проникало в сознание и вызывало непреодолимое желание попробовать, и даже не было важно, что именно из списка развлечений, который нам огласил. Он дал нам визитку, на обратной стороне которой
был нарисован небольшой маршрут от площади мечети, где мы находились, до причала. Поблагодарив его, мы попрощались, но перед уходом он сказал, что наша пара привлекла его внимание издалека, он видел множество
туристов, но ни на ком, так шикарно не сидела их одежда, как на мне.

Было необычно и весьма странно получать подобные комплементы от мужчины, больше чем меня это удивило Лену, она даже не удержалась и съязвила пару раз на эту тему. Когда уже совсем стемнело, мы отправились в
один из недорогих отелей, который был неподалеку.

Все-таки, моя девушка - золото. Помимо горы буклетов с информацией о достопримечательностях и местах развлечений, Лена не поленилась, набрав специальных брошюр с подробной информацией о различных отелях города.


Дабы завтра не потеряться в многочисленных улочках города, мы выбрали один из ближайших, причем, весьма комфортабельный и демократичный по ценам. Номер был неплохим, и после всех сегодняшних походов у нас
хватило сил только на то, чтобы поужинать, принять душ и рухнуть спать, предвкушая завтрашние приключения.


***

Мы проснулись около десяти утра, денек обещал быть жарким. Лена тщательно намазала меня кремом, посмеявшись, что она словно ухаживает за наложником в гареме, а не за своим молодым человеком, и не преминула съязвить на тему вчерашних комплементов в мой адрес. Я смерил ее соответствующим взглядом, она хихикнула, но замолчала. Через полчаса мы заказали завтрак, а ближе к одиннадцати выписались из номера. По плану вечером мы поедем обратно.

До площади, где находилась Мечеть Хасана, мы добрались минут за десять, а дальше уже воспользовались вчерашней визиткой.

Единственное, что меня тревожило, так это чувство словно за нами пристально кто-то наблюдает, оно возникло еще вчера после встречи с арабом, будто кто-то шел незримой тенью. Точней не так… было чувство, что следили именно за мной. Может это на меня так слова, услышанные накануне, подействовали, хотя врядли…

Завернув за угол, мы увидели того самого араба, напевающего что-то очередному туристу, это вызывало улыбку, потому как примерно с такими же лицами, наверно, стояли и мы вчера – полностью поглощенные его рассказами. Завидев нас, он просветлел, дал потенциальному клиенту визитку и практически кинулся к нам с расспросами, решились ли мы принять его предложение.

Я еле удержался, чтобы не засмеяться, нет, не так… чтобы не заржать. Этот мужчина среднего возраста смотрел на нас с такой надеждой в глазах, подобно маленькому ребенку, и, получив утвердительный кивок, он затрепетал что-то на своем арабском. Из всех слов я разобрал только одно слова «Аллах».

Он любезно предложил нам следовать за ним, а сам всю дорогу восторженно рассказывал что-то о том, что нас ожидает много неожиданного и неизведанного. По какой-то черной иронии судьбы он был прав, хотя и не в том смысле, который имел ввиду, а возможно как раз это он и хотел сказать.


***

Мы шли вдоль побережья океана, я слегка прикрыл глаза, наслаждаясь его прохладой и шумом волн, разбивающихся об берег. Вода яркими жемчужинами опадала на камни и на небольшие рыбацкие лодки, мерно покоящиеся у причала. На мне была все та же восточная одежда, только легкий ветерок растрепал наспех покрытую голову, игриво перебирая мои белокурые волосы.

Мы шли относительно долго, примерно около получаса, нас заводили все дальше и дальше, видимо, чтобы мы не распугивали у местных рыбаков источник их заработка. Вскоре мы увидели небольшой деревянный домик на
берегу причала, он выглядел несколько плачевно, особенно на фоне стоящих лодок, серфингов (понятия не имел, что тут можно кататься на досках), водных велосипедов и так далее.


Как оказалось, остался всего один скутер, хотя напрягало то, что буквально перед входом мы видели не менее пяти, но как нам заплетаясь объяснил наш друг араб, все они стоят в ожидании техосмотра, который должен был пройти утром, но из-за задержки инспектора был отложен. Араб, почти рыдая, то и дело, срываясь на родную речь, просил нас простить его и войти в положение.

Мы переговорили с Леной и пришли к выводу, что можем покататься врозь, ничего страшного. Это конечно немного удручало, но видеть подобные стенания не было сил, тем более, что нам предложили тридцати процентную скидку за доставленные неудобства.

Я решил уступить право первенства своей девушке, так как из нас двоих больше всех энтузиазмом горела именно она. Переодевшись, эта рыжая бестия оседлала своего импровизированного коня и с ревом мотора кинулась в безграничные просторы океана. Ее восторженные крики, которые видимо ничто не могло заглушить, вызвали у меня улыбку. В такие моменты она меня завораживала. Она была подобна огненному урагану, и мне даже казалось, что в глубине души я все-таки ее люблю.

Неожиданно ко мне подошел незнакомый мужчина, судя по внешнему виду, араб, но одет по-западному - в рубашку и джинсы, волосы его были черны как уголь, а глаза смотрели на меня, изучая и оценивая. Это раздражало.

-Что вам угодно? – спросил я, а мужчина так же оценивающе взглянул мне в глаза.

-Просто, судя по вашему виду, для вас подобная езда впервые, - равнодушно заметил он.

-С чего вы взяли? И, во-первых, представьтесь хотя бы, раз уж решили завести беседу, - нахмурившись, заметил я.

-Вообще-то, вы первый со мной заговорили, но вы правы – это неучтиво с моей стороны. Меня зовут Ахмед, я работаю вместе с хозяином этого бизнеса, и за свою большую практику научился на глаз определять, имеют
ли клиенты опыт в подобных развлечениях. Не поймите превратно, это чисто из экономической точки зрения, чтобы не возникло никак травм у посетителей.

Раздражение немного схлынуло, единственное, что меня раздражало - его взгляд. Казалось, он смотрит не на то, умею ли я управлять скутером и так далее, а оценивает мой внешний вид, будто я ковер в какой-то маленькой арабской лавочке.

-Вы правы, в отличие от моей девушки у меня действительно нет никакого опыта в управлении. Могли бы вы подсказать мне? Кстати, меня зовут Михаил, приятно познакомиться, - произнес я как можно вежливей, и протянул руку для рукопожатия.

-Михаил, говорите… Чудесное имя, в честь великого небесного защитника, - заметил он улыбнувшись.

Мне было немного не по себе, но Ахмед все же действительно объяснил мне основы езды на скутере, оказалось, все было намного проще, чем я думал. Поблагодарив его, я направился к Лене, которая как раз только что причалила к берегу. Мой собеседник подошел к хозяину заведения и что-то сказал ему по-арабски, после чего владелец посмотрел на меня с легким оттенком сочувствия, и во мне появилось странное чувство тревоги, словно
предупреждающее, что скоро что-то случится. К сожалению, я оказался прав.

***

Я попытался открыть глаза. Голова гудела страшно, судя по ощущениям, руки были связаны, но не только они удостоились особого внимания – это касалось и моих глаз, закрытых плотной повязкой, почти не пропускающей
лучи света. Я не мог сообразить, что происходит. Может, это очередной кошмар? Да, Миш, ты прав, причем, чертовски прав, это начало долгого кошмара, изменившего твою жизнь до неузнаваемости.

Попытка вырваться с треском провалилась, ноги были словно сделаны из ваты. Вдобавок ко всему меня болтало из стороны в сторону, и спустя пару мгновений меня посетило еще одно гениальное открытие: меня куда-то везут! Всюду слышались арабские песни и… звуки верблюдов? Я не знаю, как точно описать то, что они издает, но это отчасти походило на некое подобие рева. Какого черта вообще происходит?!

Я начал потихоньку восстанавливать последние события, что я помню. В памяти было, как Лена подбежала с диким восторгом, рассказывая о кайфе, и что это надо попробовать, я переоделся в специальный костюм, пока
Ленка вытиралась полотенцем в соседней кабинке. Помню так же, как подошел к скутеру, желая сесть, и тщательно перебирая в памяти слова Ахмеда, что и как нужно делать, а дальше… только то, что меня схватили
сзади и зажали платком рот, от которого исходил странный слегка сладковатый аромат, а после была темнота…

Складывая потихоньку обрывки мозаики в своей голове, все собралось в одну картину, но вот именно она никак не умещалась в рамках моего сознания, точней я отказывался это понимать. Получается, меня похитили
среди бела дня! Но там была моя девушка, она явно будет искать, ясно, что далеко не успеют меня увезти, так как, во-первых, переодевшись, она заметит пустующий скутер, и то, что меня рядом нет. Начнет расспрашивать, где я, дальше звонить на сотовый, а после обратиться в полицию. Вопрос, каким нужно быть идиотом, чтобы пойти на такое банальное и явное преступление? Могу сказать лишь то, что откровенная глупость моих похитителей радовала меня, и я был абсолютно уверен в своем скором освобождении.

Руки занемели страшно, да и повязка на глазах раздражала неимоверно, как и все, что происходило. Очередная попытка встать обернулась полным провалом, на факт которого я громко выматерился. Через секунду я услышал шуршание ткани откуда-то справа, и знакомый голос спросил:

-Очнулся? Как самочувствие?

-Ахмед! Ах ты, проклятый урод, тебе это с рук не сойдет, скотина!!! – закричал я, попутно перебивая английские слова отборным русским матом, но все это ни капельки не разозлило, а лишь позабавило араба.

-Я уже со счету сбился, сколько раз слышал подобное, но как видишь все, как ты выразился «сошло с рук». Конечно, большую часть твоих красноречивых эпитетов я не понял, но несложно догадаться, что ты там говорил Микаил.

Меня передернуло это обращение, было стойкое желание плюнуть ему в морду, только плевать, не глядя, было бы глупой затеей, в случае промаха это доставило бы еще большое удовольствие моему похитителю – эдакий
слепой котенок, пытающийся укусить или огрызнуться на грубое действие в свой адрес. Но ничего, я свою возможность не упущу!

-Где я сейчас? – собравшись с мыслями, спросил я.

-У меня в плену, – ровно подметил Ахмед. А я про себя тихо и злобно ответил «Спасибо, кэп!», но думаю, скажи я это вслух, араб не понял бы моего русского юмора.

-Это я и так сообразил, без твоей помощи! Где я нахожусь территориально, так понятней или еще разжевать? – прошипел сквозь зубы, а мои похититель лишь засмеялся.

-Может мне еще дорогу обратно тебе показать? Довести за ручку, а то потеряешься? - ядовито поинтересовался араб.

-Ты такой сообразительный, прям слов нет!

-Скоро приедем, а там посмотрим, что тебя ждет дальше, – проинформировал меня Ахмед, и, судя по шороху ткани, удалился.

В голове не укладывается, бред какой-то!

Я попытался хотя бы разобраться, где я нахожусь, делать это приходилось методом догадок. Судя по множеству верблюдов, которые время от времени пытаются заглушить своих хозяев, то я посреди каравана, а исходя из
того, как меня трясет и то, что я периодически слышу под собой протяжный рев, вызывающий легкую дополнительную вибрацию, то получается, что меня перевозят на одном из этих животных.

Я попытался встать на колени, но трясло так, что я практически сразу свалился назад, откуда-то из-за стенки или из-за покрывала, послышался голос Ахмеда:

-Сиди тихо. Сбежать не получится.

Пфф, сейчас я и так понимаю! Во-первых, я частично связан, а во-вторых, любой дурак поймет, что свалившийся с верблюда пленник, да еще и посреди каравана – это глупо, банально и абсолютно бесперспективно, скажу даже больше – это фактически полнейшая потеря надежды на побег в будущем. Так как после такого фокуса, врядли я отделаюсь только связанными руками и замотанными глазами.

Минут через двадцать я почувствовал, что меня укачало и сильно, но жаловаться кому-то я не собираюсь, да и кому бы я мог? Ахмеду разве. Только через мой труп, но в этом случае мне станет уже все равно.

Прошло еще около пятнадцати минут, и караван остановился. Меня перестало так бешено трясти, как раз вовремя, иначе я бы не выдержал, оставив содержимое своего завтрака внутри шатра, или где я там нахожусь.


У меня возникло еще два вопроса. Сколько прошло времени с момента моей пропажи, и сколько я был в отключке? Вопросов итак уже было много, но как я понял, ответами меня никто осчастливить не собирается.

Я услышал голос Ахмеда, он с кем-то говорил на своем языке, так что я не мог понять ни слова, через секунду я почувствовал резкое движение под собой, судя по ощущениям, животное присело. Шорох ткани, и меня хватают
грубые мужские руки и выволакивают под лучи палящего солнца. Отчасти я рад, что мои глаза связаны, но вот голова у меня открыта, в плане одежды, я не могу понять, что-то легкое на меня накинуто, но, кажется, живот и руки от локтей обнажены.

Меня потащили куда-то и, спустя несколько секунд, швырнули в какое-то помещение. Кожа была рада несказанно свежей прохладе и возможности хоть как-то избежать обжигающих солнечных лучей. С меня сняли повязку на глазах, а вот руки предусмотрительно приковали к какой-то трубе.

Открыв глаза, я ощутил острую резь, это учитывая, что я не на улице, а внутри какого-то здания, где, кстати, из освещения только несколько солнечных лучей, пробивающихся через плотно забитые окна. Прейдя немного
в себя, я постарался осмотреться по сторонам. На вид и внутреннее убранство здание походило на какую-то полуразвалившуюся старую лачугу. Крыша была сделана из высохших ветвей непонятного мне растения и нечто
похожего на глину, но врать не буду, так как знатоком подобной архитектуры я никогда не был, да и как-то не особо стремился.

Мебели как таковой не было, на полу валялись старые и грязные циновки, на которых сидело множество таких же пленников, как и я, где-то около двадцати человек. Определить их нынешнее социальное положение не составило большого труда, все они были так же прикованы, у кого-то одежда уже кое-где порвалась, лица некоторых были испачканы песком, взгляд у всех был разный, но неизменно было одно – усталость и страх. По сути, тут были абсолютно разные мужчины и женщины. Самой младшей девочке, сидящей в дальнем углу комнаты, было от силы четырнадцать лет, она сжалась в комочек, ее трясло, и она плакала, но зажимала себе рот руками, видимо, чтобы случайно не всхлипнуть и не привлечь к себе лишнее внимание. Мне ее было искренне жаль, по сути - ребенок. Вопрос, что с ней собираются делать, имел, казалось бы один логичный ответ, но я не хотел даже себе признаваться в этом. Слишком уж суровая участь для маленькой девочки.

Ближе ко мне сидел самый «пожилой» из всех присутствующих пленников, это был мужчина лет пятидесяти, в его черных волосах уже явно проступала седина, своего рода серебристой паутинкой, обвивающей его голову. Вот тут я не мог даже предположить, что можно сделать с таким «старожилом» и зачем он вообще сдался. Мои размышления прервало резкое движения на входе и еще через мгновение в дверях появились охранники, и, судя по лицам, желания шутить у них не было.

В наше подобие жилища зашел высокий мужчина лет сорока, одетый в длинную восточную тунику, или как там она называется? На лице видна небольшая двухдневная щетина, но больше всего выделялись глаза, огромные и черные, они казались потусторонними и даже немного зловещими, так что неудивительно, что вызывали легкую дрожь. Он обошел каждого пленника, хватая за подбородок и внимательно осматривая лицо, один из охранников в это время держал объект исследования своего хозяина. Если жертва сопротивлялась, то достаточно было одного сильного удара в живот, чтобы заглушить любое желание противиться.

Когда очередь дошла до меня… Я не могу передать то чувство омерзения, когда грубые мужские руки сжимали мои скулы, поворачивая из стороны в сторону мою голову, чтобы араб мог разглядеть лицо в малейших деталях.
Снова хотелось в кого-нибудь плюнуть или выматериться, но опять сделай бы я это, и гори моя мечта о свободе синим пламенем. Так что оставалось только сцепить крепче зубы, а про себя шептать лишь одно слово. Терпи…

Хотя о каком побеге может идти речь? Куда бежать? В пустыню? А именно посреди нее мы находимся, точнее не так. Судя по тому, что когда меня сюда волокли, я слышал шум воды, то, скорее всего, мы находимся около
оазиса. Но все равно это нисколько не меняло мое положение. Убеги я, то в каком направлении мне двигаться? Взвесив все за и против, я снова и снова приходил к выводу, что нужно выкрасть момент, сейчас же пока нет
не единого шанса… Про себя же оставалось читать мантру «Если долго мучиться, то что-нибудь получится»

Араб что-то шепнул охраннику, и тот резко ударил меня в живот, что я согнулся. Больно же! Главное я не могу понять, почему и зачем? Я же не высказал никакого сопротивления! И опять множество вопросов, но на эти я
хотя бы получил ответ, точней догадался сам. Охранник, воспользовался моей слабостью, отстегнул наручники, заломил руки за спину и под локти потащил куда-то вслед за хозяином.

Солнечный свет бил по глазам, словно ножом врезаясь в них, вынуждая зажмуриваться, но даже это не спасало, они все равно нещадно слезились, и хотелось спрятаться куда-нибудь. Секундное облегчение наступало только, когда мы проходили в тени какой-нибудь пальмы, но это мимолетная передышка быстро заканчивалась, а за ней начинался следующий раунд этой пытки. Я всегда не питал большой любви к свету, но сейчас я его просто
ненавидел. Но меня тащили по песку, стоило мне притормозить, то сразу получал весьма болезненно локтем куда-то под ребра, в один прекрасный момент я упал, не выдержав это хождения по барханам, на которых
непонятным мне образом что-то еще и росло. Песка было не так много, местами казалось, что это просто рыхлая земля, но ходить по всему этому было наказанием.

Увидев мое не очень изящное приземление, охранник тут же, как котенка поднял за шкирку и потащил. Я ругался и пытался брыкаться, но никому не было дело, все это продолжалось пока мы не подошли к небольшому деревянному двухэтажному дому. Мы зашли внутрь, и меня практически впихнули в ближайшую дверь в «объятия» мужчины в медицинском халате. Им оказался пожилой араб, который увидев меня, воодушевленно присвистнул что-то на родном. Я ошарашено посмотрел на него, а после на убранство помещения, и до меня дошло, что это у них что-то вроде медпункта. Тут был небольшой письменный стол, шкаф, а так же кушетка около стены, небольшая ширма, а так же отдельно стоящий стул в углу комнаты. Но мое внимание больше привлекли крепежи на стене, больше подходящих для извращенных игр, нежели для лечения пациентов. Наверное, это чтобы жертва не сильно дергалась.

Дальнейшую процедуру вспоминать весьма противно, меня прижали к стенке, приковали, врач обошел меня, осмотрел и начал щупать. Это было унизительно, меня только что осматривали как товар, а сейчас скорей как
шлюху. Как я понял тот, что так пристально глазел на мое лицо несколько минут назад, здесь за главного, так как он вальяжно передвинул стул и уселся как раз напротив меня, и готов поспорить он прожигал меня взглядом. Я чувствовал, словно острое лезвие скользит по моей спине, лопаткам и спускается до задницы. Он что-то сказал, и врач попытался раздвинуть мои ягодицы, тут я не выдержал и попытался лягнуть его ногой, через секунду я получил еще один удар в живот от охранника.
Меня детально осматривали и вертели, как хотели, было желание заорать и заплакать, но все это было бы не по-мужски. По крайней мере слезы – это удел женщины, а не мой.

Осмотр затянулся, меня фиксировали специальными ремнями к стене, чтобы я не вырывался, а тем временем, араб встал со своего стула, подошел ко мне и начал водить по груди, животу. Это была не ласка, скорее так он
изучал строение мышц, кожу и так далее. Своего рода контроль качества. Меня это бесило, я не вещь и не игрушка, я свободный человек! По крайней мере я таким вырос, и мне противны прикосновения всяких извращенцев, они вызывали омерзение и стойкие рвотные позывы.

Особое внимание уделяли моему члену и заднице, недвусмысленный намек на то, какие планы на меня в дальнейшем. Не дождутся! Я найду нужный момент и убегу, поэтому стойко перенесу сейчас все это унижение и отвращение.

После этого началось что-то хоть немного похожее на медицинский осмотр: у меня взяли кровь из вены и пальца, это еще куда не шло, но после у меня, простите, начали брать мазок из задницы, вот тут я вспомнил все нецензурные слова на великом и могучем, но на них никто не отреагировал.

Вытерпев весь этот ужас, дальше меня ждало еще более тошнотворное известие. Меня собираются продать в качестве наложника на торгах. Это мне соизволил сообщить главный зритель всего это спектакля, доставившего
ему удовольствие. По его словам моя внешность позволяла, хотя в плане возраста я несколько староват в свои двадцать три.

После хозяин балагана переключил свое внимание на врача, начав обсуждать с ним что-то по-арабски. Я не мог понять и слова, но судя по красноречивым взглядам, которые то и дело бросали в мою сторону, речь шла обо мне. Дальше было еще более веселое продолжение, да такое что хотелось даже смеяться, правда, несколько истерично. Меня начали обмерять, а точней измерили точный рост, вес, записали даже размер ноги и обхват плеч. Это было глупо и непонятно, по крайней мере тогда.

А в завершении всей этой комедии под названием «Мед. осмотр», мне начали измерять размер моего достоинства, и я снова не выдержал и повторил свою тираду, сказанную чуть ранее в их адрес, но в это раз я
таки получил свою порцию свежего удара в живот и меня сжали так, что я с трудом мог даже дышать. Пока доктор в своих медицинских перчатках швейным сантиметром измерял расстояние от моих гениталий до уретры.

После врач что-то писал в бланках, очень долго, казалось, что вечность прошла. По окончанию свои научные труды передал начальству, которое вальяжно восседало на стуле. Меня одели и так же под конвоем проводили, но не в ту занюханную старую лачугу, а в отдельный большой двухэтажный дом. Сделан он был явно на скорую руку, но по крайней мере внутри была хоть какая-то мебель. Меня завели на второй этаж, и «поселили» в одной из комнат, где из убранства была кровать и тумбочка. Обалдеть сервис. На окнах стояли стальные решетки, видимо, чтобы клиент местного «комфортабельного» номера не попытался сделать ноги. Нужно ли объяснять, что перед дверью стояли два амбала, причем прямо у меня в комнате и тупо смотрели на стену напротив них. Будто рядом нет человека, наверно я для них что-то вроде дополнения к не столь богатому интерьеру, эдакий элемент декора.

Я сел на кровать и попытался спросить у присутствующих в комнате хотя бы как их зовут, но ответа не последовало. Скажу больше, на их лице ни один мускул не дрогнул, видимо они глухие, а судя по тому, что не
замечают, что я как бы к ним обращаюсь, то еще и слепые.

Через час или два ко мне в комнату зашел Ахмед в сопровождении своего начальства, уже высказавшего нездоровый интерес ко мне во время унизительной процедуры осмотра.

Мужчины встали напротив меня и решили со мной заговорить:

-Сегодня вечером тебя перевезут в Алжир, - как бы между делом констатировал Ахмед. В его голосе не было никакой интонации, ровно как и сомнений в отношении моей дальнейшей судьбы.

-А кто сказал, что я поеду?

-А кто сказал, что кого-то тут интересует твое мнение? – парировал мне Ахмед.

-Ага, то есть тебя ни разу не смущает тот факт, что ты похитил человека! Какого черта ты собрался со мной делать, а?!

Я сорвался и кинулся на него с кулаками, тут охранники чудесным образом обратили внимание, что я оказывается живой и умею огрызаться. Меня схватили за волосы, заломили руки и прижали лицом в кровать.

-Какой милый мальчик. Правда его воспитывать и воспитывать. Ну ничего, сбить спесь это не проблема, а вот за такую милую мордашку дадут приличную сумму, как думаешь, Ахмед? – иронично спросил араб, хотя его глаза были устремлены на меня, и было ясно, что он это говорит, чтобы в большей степени позлить меня, нежели узнать мнение своего подельника.

-Да, Рашид, такого мальчика с руками и ногами заберут, - усмехается Ахмед, так же глядя на меня, - Микаил, если хочешь есть или пить, мы это организуем.

-Я хочу, чтобы ты со своим другом катился куда подальше! Нашелся мне, Мать Тереза. – сдавленно огрызаюсь, а охранники еще сильней пытаются вдавить меня в матрац.

-Какой дерзкий, мне это определенно нравится!

И, продолжая усмехаться, мужчины вышли из комнаты, а охранники, удерживающие меня вернулись на свой пост с такими же кирпичными лицами, что только добавило желания им врезать, но, увы, они вне моей весовой
категории.

Не смотря на мои слова минут через двадцать ко мне в комнату зашла молодая арабка лет двадцати. В руках у нее был поднос, на котором стояла бутылка с питьем и тарелка с едой. Стараясь не встречаться ни с кем
взглядом, она поставила мне все на тумбочку. От еды я отказался, а вот от воды не смог. Во рту все пересохло, так что я жадно припал к бутылке с водой, осушив ее до дна за один присест.


Как и обещали вечером за мной пришли, заковали в наручники и потащили в сторону от оазиса, где, как я понял, у них что-то вроде лагеря, откуда они переправляли людей.

Неожиданно я почувствовал перед лицом влажный платок, чем-то смоченный, но пахнущий точь-в-точь, как тогда около скутера. Перед тем, как уплыть в черноту, я успел только подумать: «Сволочи», а после отключился.

@темы: Графоманское, Горький привкус Арабики

---

Что такое не везет.

Выкладывала первую часть Арабики на ФБ, получила за пунктуацию в дыню, и тут не поспоришь. Сменила бету, договорилась все о примерных сроках и так далее. Отправила сообщение с вопросом, что когда будет часть первая готовая, и каким объемом высылать вторую... Тишина... Долгая такая. Полезла в личные сообщения, думаю может глюкнуло с мтс модема, когда отправляла. А профиль человека удален и никаких данных нет. Я прямо в мего печале =( Когда же я выложу историю...

@темы: Горький привкус Арабики

---

Склероз

Уфффф еле восстановила доступ на дневник. Огромной спасибо админам! Насколько же приятней общаться с ЖИВЫМ человеком, а не с машиной, которая реагирует только на стандартный набор фраз.

---

Забавно)) сидела воевала с текстом, а то он как то совсем криво отображается, но никак только так и никак иначе =_= пичалько

---

Автор: Мирабель
Фэндом: Ориджинел
Жанр: ангст, драма
Размер: драббл
Примечание: посвещается любимой Фионе за вдохновение, мурррк)

-Привет, Джеки, - наигранно ласковым и игривым голосом здороваешься ты, усаживаясь на переднее сидение, и тут же начиная копаться в своей сумке в поисках сотового телефона. А найдя, принимаешься судорожно строчить кому-то очередное сообщение, будто меня тут нет.
-Привет. Куда? - спрашиваю ровным голосом, стараясь сделать вид, будто ничего не замечаю. Словно не вижу небольшие темные отметины на твоей фарфоровой коже, и якобы не ощущаю тяжелый запах чужого парфюма, впечатавшегося в твое тело. Раздражает, словно невидимое клеймо, кричащее, что происходило не так давно, а главное не со мной.
-Куда? - ты открываешься от телефона и смотришь на меня своими светло-серыми глазами, в которых нет ничего теплого, но в которых я боюсь утонуть, как в ледяной проруби. - А ты не догадываешься?
Ты пытаешься наполнить свой голос легкой иронией, но тебе не удается скрыть оттенка жгучего яда, разъедающего все внутри от безразличия к моей персоне.
-Хорошо, спрошу иначе, - делаю фактически невообразимое усилие, пытаясь играть по заданным тобой правилам, делая вид, что между нами нет ничего кроме физического контакта два раза в неделю или чаще, если тебе это захочется. Как хочется мне, ты никогда не спросишь, - Ко мне или же в отель?
-Ммммм, лучше к тебе.
Я завожу машины и нажимаю педаль газа, мысленно умоляя, чтобы безжалостный мегаполис проявил сочувствие, и дал мне доехать без пробок, не смотря на час пик и проливной дождь, такой привычный для середины Сентября. Я не могу быть с тобой в машине, ощущая исходящий от тебя посторонний запах, видя, как ты почти не поднимаешь своих глаз от телефона, в котором с кем-то переписываешься. Возможно, и с тем, чьи следы я вижу на тебе. Моя изощренная пытка, моя безнадежная и отчаянная любовь. Я почти умираю от боли с тобой, но без тебя еще хуже. Мой замкнутый круг, который я не решаюсь разорвать.
Ты, наконец, отрываешься от мобильного, откидываешься в кресле и, не спрашивая моего согласия, (ты это никогда не делаешь), закуриваешь сигарету. Ты любишь крепкие с привкусом шоколада.
-Как прошел день? - как бы между делом интересуешься, но это чтобы просто не ехать в тишине. На самом деле тебе плевать.
-Нормально. Сегодня звонила бывшая жена, хочет, чтобы сын на каникулах пожил у меня. У нее свадьба, - отвечаю как на автомате, сам при этом, нещадно матеря пробку, в которую все-таки попали. Глупо было верить в чудеса. Их не бывает.
-Неужели, эта женщине бальзаковского возраста нашла себе еще одного дурачка? - ты хихикаешь, ты любишь унижать других. Тебе все равно, что моей бывшей всего двадцать девять, и тебе все равно как отреагирую я на твои едкие комментарии так не двусмысленно намекающие, на мои заниженные интеллектуальные способности. Горько гадко и жгуче, хуже пощечины.
Всю дорогу я отвечаю на твои реплики, пропитанные ядовитыми комментариями, тщетно, пытаясь пропустить всю желчь мимо ушей, и концентрируясь на бесконечной серой ленте дороги, уходящей вдаль.
Чуть ли не бегом влетаем в лифт. Нажимаю кнопку восьмого этажа, открываю входную дверь. Ты проходишь и не просишь, нет, ты требуешь бокал вина. И тут же получаешь его. Усмехаешься своей беспощадной ухмылкой, снимая с себя футболка, демонстрируя мне свое тело, покрытое следами чужих рук и губ. Упиваясь болью в моих глазах и зарождающимися всполохами гнева и ревности. В конец, теряя голову, я кидаюсь на тебя, в порыве ярости, стараясь стереть с тебя все следы других мужчин или женщин, я не знаю, кто там у тебя. Где-то на краю своего сознания я слышу твой смех жестокий и беспощадный.
А после лежа в кровати, молча, смотрим в потолок. На физическом уровне я удовлетворен, а на моральном словно изнасилован. Нет сил продолжать. Нет сил закончить.
-Джеки, кстати хочу тебе сказать радостную новость, - сообщаешь ты, затягиваясь непривычно сильно. Внутри меня все сжалось.
-Меня повысили по работе.
-Поздравляю, - кажется все хорошо, но тревога не отпускает
-Ты не дал мне закончить, - говоришь так, словно отрезаешь, будто ставишь меня на место, - Я уезжаю заграницу. Контракт три года.
Мои глаза расширяются, и я непонимающе смотрю на тебя. Ты равнодушно скользишь по мне взглядом, поправляешь выбившиеся пряди светло-русых волос, встаешь и начинаешь одеваться. Натягиваешь джинсы, а за ними темно-синюю футболку.
-Я буду тебе писать, - роняю я и тут же ловлю на себе гневный взгляд стальных глаз.
-А кто сказал, что я этого хочу?
-А тогда какого хрена сейчас было между нами! Какого черта ты шлешь сообщения и говоришь, что страсть как хочешь меня видеть! - я вскакиваю с кровати, и чуть не кидаюсь с кулаками, но внутренний стоп кран меня держит. Но тебе все равно, ты одеваешь кроссовки, не обращая на мои вопли ни капли внимания.
Тебе плевать, ты хватаешь сумку и лишь в дверях, удостаиваешь меня своим взглядом:
-Я начинаю новую жизнь. Я не хочу ничего, что напоминало бы мне о прежней. И знаешь, старые игрушки имеют свойство надоедать, - с этими словами ты уходишь, громко хлопая дверью, оставляя меня в смешанных чувствах.

***

-Помнишь все, что происходило 5 лет назад? И о том, какой скотиной была, одна известная нам личность? - говорю я сквозь смех. Все прошло, я смог пережить и начать дышать свободно. Я прикрываю глаза и смотрю куда-то вверх, - Я тебя любил этой глупой и безнадежной любовью. Словно глупый мальчишка, - я невольно делаю паузу, и мой голос становится серьезней.
-Но знаешь, вспоминая все, что было. Я не считаю себя дураком. И мне себя не жалко. Единственный человек к кому я испытываю подобное чувство... Это ты. Потому что твое закаменелое сердце, покрытое этой вечной мерзлотой, никогда не знало какого-то это любить другого человека. Понимаешь?
Я мысленно усмехаюсь, так как никогда не услышу ответа, и словно вернувшись из моего монолога, я подхожу и склоняюсь над небольшой плитой, на которой выгравировано твое имя. Место, где навсегда останется твое тело.
Я кладу огромные белые лилии прямо под твою фотографию, на которой навеки застыла твоя улыбка, в которой нет ни грамма тепла. Твой вечный отпечаток в моей памяти.
Вытаскиваю сигареты и в тишине закуриваю, не думая ни о чем.
-Джеки, ты скоро? - сзади слышу знакомый голос и оборачиваюсь, видя силуэт того кому теперь принадлежит мое сердце. Человеку, сумевшего возродить мою душу из горсти выгоревшего пепла.
-Иду, Никки!
Я тушу сигарету и отбрасываю в сторону, и лишь напоследок смотрю еще раз на твою фотографию.
-Я прощаюсь с тобой. Теперь навсегда.
И с этими словами я ухожу к тому, кто смог подарить мне счастье.

@темы: Графоманское, Драббл

---

Легкая лирика в виде пинка себе любимой)

Вообще этот блог у меня второй по счету на дайрах (точней третий, но тот совсем левый и закрытый для всех и почти не используется) исключительно для творческой тематики. Зачем? Ну, я долго думала над этим, просто основной блог у меня простите с моего 9го класса. Там можно найти очень много личного, странного местами глупого. Многое менялось за 7-8 лет)
Здесь я буду выкладывать свои рассказы разных тематик. Те что будут с предупреждениями типа 18+ или слеш, будут соответсвенно помечатся. Обычные будут без пометок.

Сейчас я дописываю ориджинел размером в 170 страниц. Осталось немного. Надо отпинать себе, дошкрябать и сдать бете - пусть трудится
Вообще, немного нервничаю ну хотя бы в том плане, что до этого я практически не выкладывала ничего в широкую сеть. В виде форумов или специализированных сайтов)) Как только заработает Фикбук скину оттуда сюда свой драббл. С него и открою страницу. Следом будет большой ориджинел. А после его редактуры попутно выкладываться еще один или два. Не зарекаюсь, скорей это для себя любимой, чтоб филейную точку оторвала дописать

@темы: Графоманское

---

Издевательства

Сижу мучаю редактор и как-то все совсем грустно =_=